П. А. Рудик, «Психология»
Гос. учебно-педагогич. изд-во Мин-ва Просвещения РСФСР, М., 1955 г.
Произвольные действия осуществляются с помощью движений, выполняемых главным образом скелетной мускулатурой. «Главнейшим органом, деятельность которого исключительно направлена на внешний мир, — говорил И. П. Павлов, — является скелетная мускулатура».
Общим физиологическим законом работы скелетной мускулатуры является «движение ко всему, захватывание всего, что сохраняет, обеспечивает целость животного организма, уравновешивает его с окружающей средой — положительное движение, положительная реакция; и наоборот, движение от всего, отбрасывание, выбрасывание всего, что мешает, угрожает жизненному процессу, что нарушило бы уравновешивание организма со средой — отрицательная реакция, отрицательное движение».
Для выполнения движений организм человека имеет более 600 скелетных мышц. Работа этих мышц протекает не изолированно, разобщённо, а всегда согласованно друг с другом. В любом совершаемом человеком движении всегда принимает участие ряд мышц, действующих строго координирование.
Это регулирование работы мышц производится центральной нервной системой: «в отношении мышц и многих желез, как рабочих органов,— говорит И. М. Сеченов,— нервная система представляет собрание разнообразных регуляторов их деятельности». Ни одна мышца не может сократиться или расслабиться без воздействия со стороны нервных центров, раздражение которых связано с этим движением. «Нервная система есть всегда инициатор деятельности рабочего органа».
Нервные центры произвольных движений сосредоточены в двигательном участке коры, который расположен в области передней центральной извилины головного мозга. Функции этих центров строго дифференцированы: раздражение нервных центров верхнего отдела передней центральной извилины связано с двигательными импульсами к мышцам ног, среднего отдела — к мышцам рук и туловища, нижнего отдела — к мышцам головы, языка, губ, гортани. Наиболее обширными являются отделы двигательного участка коры, иннервирующие мышцы пальцев рук, а также мышцы органов речи (голосовых связок, языка).
Гистологический анализ двигательного участка коры показывает наличие в его пятом слое гигантских пирамидной формы нервных клеток, получивших название клеток Беца по имени впервые описавшего их в 1874 году профессора анатомии Киевского университета В. А. Беца. От этих клеток начинаются нервные волокна, связывающие их со скелетными мышцами и составляющие так называемый двигательный пирамидный путь. Нервные волокна, образующие этот путь, доходят до двигательных клеток передних рогов спинного мозга, не прерываясь в промежуточных отделах мозга и лишь перекрещиваясь в продолговатом мозгу: благодаря этому перекрещиванию двигательный участок левого полушария головного мозга иннервирует мышцы правой половины тела, и наоборот.
По пирамидному пути проходят нервные импульсы, связанные с произвольными движениями. Нарушение его деятельности приводит к двигательным параличам в соответствующих группах мышц, причём уничтожается не только возможность произвольного сокращения тех или других мышц, но и участие парализованных членов в сложных действиях, например в акте ходьбы. Это привело И. М. Сеченова к утверждению, что «пирамидальный путь у человека представляет единственный путь для двигательных импульсов к мышцам, все равно идет ли дело о произвольном движении того или другого члена в отдельности или о сочетании их движений в акте ходьбы». Таким образом, механизм координации нервных импульсов при произвольных движениях у человека находится целиком в больших полушариях головного мозга.
Несколько впереди двигательного участка коры расположена так называемая премоторная зона, раздражение клеток которой связано с импульсами, идущими по экстрапирамидному пути: волокна, берущие начало в премоторной зоне, прерываются синапсами в соответствующих центрах переднего и среднего мозга, которые, таким образом, получают возможность участвовать в регулировании движений.
Однако это регулирование имеет своеобразный характер: оно обеспечивает плавность, слитность движений. Нарушение деятельности премоторной зоны и экстрапирамидного пути не приводит к двигательным параличам, возможность выполнять движения сохраняется, но они становятся неловкими, нарушается тонус мышц, происходит ухудшение выработанных ранее двигательных навыков, а новые сложные двигательные навыки не образуются.
Таким образом, произвольные движения регулируются нервными импульсами, исходящими из пирамидных клеток двигательного участка коры по пирамидному пути при дополнительном воздействии импульсов, исходящих из клеток премоторной зоны по экстрапирамидному пути. Однако эти двигательные (эфферентные) клетки выполняют свою регулирующую функцию не сами по себе, а под влиянием нервных возбуждений, получаемых от чувствительных (афферентных) клеток двигательного участка коры. Как говорит И. М. Сеченов, «самой существенной стороной в деятельности нервных регуляторов является согласование движения с чувствованием».
В этом согласовании необходимое участие принимают соответствующие центры чувствительной области двигательного участка коры, расположенной позади от передней центральной извилины параллельно двигательной области этого участка. Здесь находятся кинэстезические нервные клетки, к которым приходят центростремительные импульсы от рецепторов, расположенных в органах движения. Благодаря раздражению этих кинэстезических клеток мы ощущаем наши движения и имеем о них двигательные представления.
И. М. Сеченов придавал огромное значение в регулировании движений «мышечному чувству», которое возникает в результате деятельности этих клеток, называя его «главнейшим руководителем сознания в деле координации движений». По Сеченову, мышечное чувство представляет собой одно из орудий ориентации животного в пространстве и времени.
Оно присуще как слепому, так и зрячему и состоит в способности человека чувствовать и оценивать с известной степенью точности «всякое изменение в относительном положении частей собственного тела, равно как и самый акт перемещения их, происходит ли последнее пассивно, или произведено сокращением мышц. Ощущения, которыми сопровождаются такие перемены,... несмотря на их смутность, играют руководящую роль в деле координации сокращений отдельных мускулов... Чувственные основы тех понятий, которые мы выражаем словами верх, низ, перед, зад, правое, левое, прямо, вперед, поворот, подъем, наклон, скорый, медленный, отрывочный и пр., суть показания мышечного чувства».
Благодаря мышечному чувству всякая перемена в положении рук, ног, туловища, как и всякое движение этих частей тела, определённым образом ощущается нами, и мы «тотчас же узнаем по ним происшедшую перемену в положении члена и произведшее эту перемену движение».
Также и И. П. Павлов подчёркивал, что «в коре имеются относящиеся к скелетному движению афферентные клетки, что соответствует нашему представлению, и затем эфферентные клетки, что соответствует нашему действию». Благодаря этому двигательный участок коры представляет собой важнейший из внутренних анализаторов — анализатор движений: «двигательная область коры, — говорит И. П. Павлов, — есть такой же анализатор скелетно-двигательной энергии организма, как другие ее области суть анализаторы разных видов внешней энергии, действующей на организм».
Кинэстезические клетки связаны в своей деятельности с двигательными (эфферентными) клетками, благодаря чему «раздражению определённых кинэстезических клеток в коре отвечает определённое движение, как и обратно: пассивное воспроизведение определённого движения посылает в свою очередь импульсы в те кинэстезические клетки коры, раздражение которых активно производит это движение».
Будучи связаны с пирамидными клетками двигательной области, кинэстезические клетки органически участвуют в сложном анализе и синтезе двигательных импульсов, обеспечивая тем точное соответствие совершаемых человеком движений как характеру самого действия, так и разнообразным меняющимся условиям, в которых оно выполняется.
Эта связь кинэстезических клеток с пирамидными, повидимому, не является врождённой, а возникает и совершенствуется в процессе жизнедеятельности человека, что вполне согласуется с общепризнанной характеристикой произвольных действий как не врождённых способов поведения, а приобретаемых в течение жизни.
«В этом физиологическом представлении о произвольных движениях, — говорит И. П. Павлов, — остаётся не разрешённым вопрос о связи в коре кинэстезических клеток с соответствующими двигательными клетками, от которых начинаются пирамидальные эфферентные пути. Есть ли эта связь прирождённая или она приобретается, вырабатывается в течение внеутробного существования? Вероятнее второе. Если она потом постоянно в течение всей жизни расширяется и совершенствуется, естественно предположить, что и первое время индивидуального существования высших животных и особенно человека, когда последний месяцами обучается управлять своими первыми движениями, идёт именно на образование этой связи».
Через кинэстезические клетки двигательный участок коры связан в своей деятельности со всей корой, с представительством в ней всех находящихся во взаимной ассоциативной связи корковых концов анализаторов. При произвольных движениях благодаря этому кинэстезические клетки могут раздражаться не только мышечно-рецепторными импульсами, но и импульсами, идущими от центральных отделов других (зрительного, слухового и т. д.) анализаторов, деятельность которых важна для выполнения данного произвольного действия.
Анализируя опыты Н. И. Красногорского с образованием двигательных условных рефлексов у собаки на различные раздражения, И. П. Павлов подчёркивает: «Ясно, во-первых, что кинэстезическая клетка, раздражаемая определённым пассивным движением, производит это же движение, когда раздражается не с периферии, а центрально; во-вторых, что кинэстезическая клетка связалась как со слуховой клеткой, так и с клеткой пищевого раздражения, вкусовой, так как она теперь приводится в деятельное состояние раздражениями, идущими от них обеих, и, в-третьих, что в этой связанной системе клеток процесс раздражения движется туда и обратно, т. е. в противоположных направлениях, то от кинэстезической клетки к вкусовой, пищевой (при образовании связи), то от пищевой к кинэстезической (в случае пищевого возбуждения собаки)».
Наличием двусторонней связи кинэстезических клеток с двигательными пирамидными клетками и с клетками центральных отделов других анализаторов объясняется механизм так называемых идео-моторных актов, в которых движение возникает в связи с мыслью о нём. «Давно было замечено, — говорит И. П. Павлов, — и научно доказано, что, раз вы думаете об определенном движении (т. е. имеете кинэстезическое представление), вы его невольно, этого не замечая, производите».
Психологи-идеалисты видели в этом факте доказательство активности духовного начала в человеке, зависимости материальных движений от духовных процессов. И. П. Павлов даёт этому явлению единственно правильное материалистическое объяснение.
Отмеченные факты не являются чем-то исключительным. Если мы закроем глаза и мысленно представим себе, что падаем в какую-либо сторону, например вправо, то при достаточной ясности этого представления мы почувствуем, что и на самом деле начинаем падать вправо (особенно, если при этом мы находимся в неустойчивом положении, например стоим на бревне, поднятом на полметра от земли). Вам придётся напрячь мышцы левой стороны туловища, чтобы удержаться в равновесии.
Человек, стоящий на краю пропасти, чувствует, как его неудержимо влечёт вниз; он должен сделать большое усилие, чтобы удержаться от падения. Зрители, наблюдающие игру в футбол, сами того не замечая, делают много, хотя и не резко выраженных, но действительных движений, соответствующих наблюдаемому ими ходу игры, — поворотов туловища, движений ногами и т. д.
Идео-моторные акты очень часты в автоматизированных действиях, например, когда мы встаём, ходим, бегаем, пишем, работаем, разговариваем и т. д. Во всех этих случаях соответствующие двигательные импульсы возникают в результате центрального (а не периферического) раздражения кинэстезических клеток.
Идео-моторные акты возможны только в отношении заученных движений, с которыми мы имели неоднократно дело в нашем предшествующем двигательном опыте. В процессе этого опыта установились прочные связи кинэстезических клеток с другими частями коры, в результате чего исходящие из этих участков возбуждения вызывают соответствующую деятельность кинэстезических клеток и возникновение импульсов к движению в двигательных пирамидных клетках.
Связь двигательного участка коры с корковыми концами всех других анализаторов играет первостепенную роль в физиологическом механизме произвольных действий. Лишь благодаря этой связи произвольные действия имеют сознательный характер, могут производиться по представлению, в связи с намеченной целью и планом действия.
Нарушение этой связи двигательного участка с другими частями коры приводит к потере целенаправленности совершаемых человеком действий, нарушается единство и взаимосвязь произвольных действий, они теряют свою системность и устойчивость, легко меняют свою направленность под влиянием тех или других случайных побочных раздражений, нередко превращаются в ряд разобщённых движений.
При нарушении, хотя бы временном, связей двигательного участка с другими частями коры человек может забыть, для чего он начал данное действие, почему он пришёл в данную комнату, взял данную книгу. Ему надо затратить иногда большое усилие, чтобы восстановить прерванные связи и сознательно продолжить начатое действие. Всё это говорит о том, что произвольные действия могут иметь место лишь при наличии связи кинэстезических клеток со всеми другими клетками коры, что они являются результатом суммарной деятельности коры.
«Таким образом,— говорит И. П. Павлов,— кинэстезические клетки коры могут быть связаны, и действительно связываются, со всеми клетками коры, представительницами как всех внешних влияний, так и всевозможных внутренних процессов организма. Это и есть физиологическое основание для так называемой произвольности движений, т. е. обусловленности их суммарной деятельностью коры».
Таков анатомо-физиологический нервно-мышечный аппарат, с помощью которого осуществляются произвольные движения. Как говорит И. М. Сеченов, для произвольных движений нет ни особенных двигательных нервов, ни особенных мышц: все они выполняются с помощью тех же нервно-мышечных приборов, что и невольные движения, однако как результат суммарной работы всей коры. Это положение имеет основополагающее значение для правильного понимания физиологического механизма произвольных движений.
Как подчёркивает И. П. Павлов, нервная система, управляющая движениями, очень сложна и громоздка; она до такой степени преобладает в массе мозга, что даже небольшое разрушение его вызывает расстройство движений. Человек рождается на свет с нервной системой, которая обеспечивает ему возможность самых разнообразных движений, однако лишь очень небольшое число из них являются врождёнными.
Как говорит И. М. Сеченов, все произвольные движения суть движения, заученные под влиянием условий жизни: «у ребёнка, при его рождении на свет, кроме абсолютно непроизвольных движений (сосание, глотание, дыхание, кашель, чихание и пр.), нет никаких правильно комбинированных движений — все они заучиваются в детстве мало-помалу (смотрение, ходьба, речь, схватывание всею рукою или отдельными пальцами, употребление руки как рычага и пр.), и именно эти-то движения и становятся по преимуществу произвольными, хотя взрослый человек имеет возможность производить произвольно и невольные акты сосания, глотания, дыхания, кашля и пр.».
Произвольные действия не имеют той трафаретности, которая свойственна врождённым инстинктивным действиям. Приобретаемые человеком в процессе жизненной практики в связи с теми или другими условиями его существования, они, прежде чем стать привычными, имеют характер новизны, являются каждый раз открытием и усвоением нового способа поведения.
Учение И. М. Сеченова и И. П. Павлова об обусловленности произвольных действий материальными процессами в мозгу нанесло решительный удар по идеалистическим теориям воли, рассматривавшим произвольные действия как спонтанное проявление человеческого духа, отрывавшим сознание от мозга и воздействий на него внешней среды.
Вместе с тем это учение разоблачает псевдонаучность теорий, проповедуемых бихевио-ристами, которые, выступая якобы с позиций материализма, на деле механистически понимают природу произвольных действий: отрицая роль сознания в поведении человека, бихевиористы рассматривают даже самые сложные действия человека, как возникающие в результате механического отбора в процессе многократно повторяемых «проб и ошибок». Отсюда они приходят к механистическому построению процессов обучения и тренировки, которые по их понятиям должны строиться не на сознательном усвоении учащимися учебного материала, а всего лишь на его многократном механическом повторении.
Создатель теории «проб и ошибок» американский психолог Торндайк утверждал, что человек, как и животное, усваивает тот или иной новый для него вид действий путём механического отбора и комбинирования уже известных движений. Вынужденное действовать в новых для него условиях, животное бессознательно применяет те или другие движения. Некоторые из этих движений оказываются неудачными и не приводят к успешному решению стоящей перед животным задачи.
Такие движения не закрепляются в двигательном опыте животного, начинают повторяться всё реже и реже и наконец совсем прекращаются. Иначе обстоит дело с теми движениями, которые чисто случайно оказались удачными: связанное с ними успешное решение задачи содействует тому, что они закрепляются в поведении животного, становятся всё более и более частыми и наконец единственными при данных условиях.
Например, кошка, запертая в клетку, из которой она может выйти только тогда, когда «научится» пользоваться механическим приспособлением (щеколдой), отпирающим дверцу клетки, вначале совершает много самых разнообразных движений: прыгает, трётся о стенки клетки, просовывает лапы между прутьями и т. д. Большинство этих действий оказывается неудачными и постепенно отпадают.
Но вот совершенно случайно кошка задевает лапой за щеколду, и дверца отворяется. Такая удачная «проба» имеет тенденцию повторяться и закрепляться в нервной системе кошки: постепенно число неудачных попыток сокращается, число успешных становится всё более частым, пока, наконец, этот успешный способ действия не станет единственным; будучи опять посажена в клетку, кошка сразу подходит к дверце, нажимает лапой на щеколду и получает свободу.
По теории «проб и ошибок» животное не усваиьает в данном опыте никакого нового для него способа действия. Оно лишь механически, благодаря пробам и ошибкам, «отбирает» из большого запаса действий, которые могло совершать и совершало раньше, то, которое лучше всего подходит для решения поставленной перед ним и, конечно, совершенно несознаваемой задачи.
Это положение теории «проб и ошибок» американский психолог Уотсон формулирует следующим образом: «Не существует образования новых путей. Задача не в том, чтобы устанавливать новые связи, а в том, чтобы сделать выбор из существующих: бесцельные движения исчезают, а успешные выступают в правильной последовательности».
Способ, приводящий к успешному решению задачи, не опирается на установление закономерных связей между раздражением и действием, а возникает чисто случайно, причём некоторое значение в его возникновении и закреплении имеет эмоциональное состояние удовольствия, связанное с успешным решением задачи. Отрицательные эмоции, связанные с неудачными попытками, наоборот, постепенно затормаживают а прекращают эти попытки.
Ложность теории «проб и ошибок» подтверждается фактами, добытыми из тщательного изучения поведения животного, поставленного в описанные выше условия. Наблюдения показывают, что овладение новым способом поведения, раз оно оказалось удачным, протекает очень быстро и при таком небольшом числе повторений, которого явно недостаточно для механической тренировки. При этом животное, несколько раз удачно решив задачу, не механически усваивает данное определённое движение, лишь отшлифовывая его при последующих попытках, а овладевает новым для него способом действия, который может быть реализован с помощью совершенно различных движений.
Так, например, кошка, открывшая в первый раз дверцу клетки, нажав на щеколду лапой, при последующих попытках открывает дверцу, нажимая на щеколду не той же самой, а другой лапой и даже зубами. Это доказывает, что в основе усвоенного действия лежит образование совершенно новой связи (между нажимом на щеколду, который может быть произведён любым способом, и возможностью выйти из клетки через открывшуюся дверцу), а не закрепление одного из уже известных животному движений.
В противоположность этим механистическим теориям, И. М. Сеченов и И. П. Павлов раскрывают истинную природу произвольных действий и подлинные их физиологические механизмы, исходя при этом из объективных закономерностей высшей нервной деятельности.
Ни И. М. Сеченов, ни И. П. Павлов не отрицали роли сознания при выполнении человеком произвольных действий. Но они доказали его условно-рефлекторную, природу и детерминированность сложными раздражениями внешней среды. Совершаемые человеком произвольные действия являются сложными условными рефлексами. «Все без исключения психические акты, — писал И. М. Сеченов, — ...развиваются путем рефлекса. Стало быть и все сознательные движения, вытекающие из этих актов движения, называемые обыкновенно произвольными, суть в строгом смысле отраженные». О том же в следующих словах говорит И. П. Павлов: «...механизм волевого движения есть условный ассоциационныи процесс, подчиняющийся всем описанным законам высшей нервной деятельности».
Будучи по своей природе условными рефлексами очень большой сложности, все произвольные действия являются на самом деле детерминированными (причинно обусловленными) теми или другими внешними воздействиями на нашу нервную систему. Являясь регулятором мышечных движений, «инициатором» деятельности рабочих органов человеческого тела, сама «нервная система не может работать иначе, как на счет внешних сил».
Такими внешними силами всегда являются разнообразные раздражения, закономерно, по принципу условного рефлекса, связывающиеся с теми или другими движениями. Мы часто не замечаем непосредственных раздражителей, являющихся возбудителями наших действий, и ложно приписываем им якобы «спонтанный» характер (самопроизвольное возникновение).
Однако эти исходные раздражения существуют и оказывают своё детерминирующее (причинно определяющее) влияние на совершаемые нами действия. Часто эта неосознанность внешних импульсов, составляющая, как указывает И. М. Сеченов, «главный внешний характер произвольных движений», объясняется привычностью последних, тем, что они формируются в процессе длительного жизненного опыта.
Главной особенностью этих раздражителей при произвольных действиях является то, что они оживляют уже установившиеся и закрепившиеся в нервной системе временные связи, внутренно осознаваемые нами в виде тех или других понятий, представлений, мыслей, чувств, желаний и т. д. Этим и объясняется то, что при неосознанности внешних влияний мы принимаем именно наши мысли за первоначальную причину наших поступков.
Другой важнейшей особенностью этих раздражителей является то, что они всегда выступают как второсигнальные, конечно, в их естественной и неразрывной связи с первосигнальными раздражителями. Произвольное действие — это всегда действие, совершаемое по слову, хотя бы и внутренно произносимому. В наших сознательных действиях мы сознаём как самые действия, так и условия, в которых нам приходится действовать, а это возможно лишь с помощью речи.
Слова, таким образом, являются необходимыми условными раздражителями, которые вызывают наши произвольные действия. Без раздражения словом эти действия не могут быть произвольными. «Непроизвольное можно сделать произвольным, но достигается это теперь при помощи второй сигнальной системы» (Павлов). Объясняется это тем, что слова, как раздражители, в течение всей предшествующей жизни человека связываются с многочисленными первосигнальными раздражениями, все их сигнализируют и заменяют и поэтому могут вызвать все те действия, которые обусловливаются первосигнальными раздражениями. «Человек, — говорит И. П. Павлов, — прежде всего воспринимает действительность через первую сигнальную систему, затем он становится хозяином действительности, — через вторую сигнальную систему (слово, речь, научное мышление)».
Особенностью слов, как раздражителей, является то, что они в гораздо большей степени, чем первосигнальные ощущения, восприятия и представления, связываются с деятельног стью всей коры больших полушарий головного мозга, приобретают в связи с этим обобщённый характер, отвлекаются от конкретных особенностей непосредственных раздражителей и взаимодействуют с прежним опытом человека в его обобщённой форме.
Для механизма произвольных действий огромное значение имеет эта возможность образования новых временных связей с помощью речи: благодаря своим особенностям каждое слово-раздражитель может вступать в бесчисленные связи с другими раздражителями и соответственно с самыми различными движениями, что составляет основу сознательного овладения новыми видами действий.
Этими особенностями слова, как раздражителя, объясняется также и то, что временные связи, устанавливаемые с помощью речевой деятельности, в ряде случаев возникают как бы внезапно, с первого же сочетания. В действительности же здесь имеет место опора на оживляемый с помощью слова предшествующий опыт и сохранившиеся в нём ранее выработанные временные связи. Благодаря обобщённому и отвлечённому характеру слов-раздражителей становится возможным перенос связей, образовавшихся при выработке условного рефлекса в данных определённых условиях, и на другие виды действий, в которых имеется наличие аналогичной закономерности.
Ученик, научившийся произвольно преодолевать трудности при решении математических задач, легче справляется с затруднениями, возникающими и при других видах учебной работы. Мы говорим, что в процессе решения задач он научился сознательно применять необходимые усилия для преодоления вообще трудностей, которые перед ним могут встать.
В процессе формирования произвольных действий нервное возбуждение, вызванное словом, вначале, как и при всех других раздражителях, иррадиирует и затем концентрируется под воздействием тех или других подкреплений. Однако и здесь слова-раздражители имеют свои особенности.
Прежде всего при речевых условных рефлексах широта процесса иррадиации, его распространение по всей площади коры неизмеримо превосходит всё то, что в этом отношении наблюдается при образовании условных рефлексов на первосигнальные раздражители. Если, несмотря на это, речевые условные рефлексы отличаются строгой определённостью и высокой целесообразностью, то это объясняется особым характером иррадиации процессов возбуждения и торможения, вызванных словесными раздражителями. Здесь имеет место элективная (избирательная) иррадиация корковых процессов.
Временные связи, образовавшиеся в первой сигнальной системе, благодаря элективной иррадиации получают своё более или менее полное и точное отражение в словесной форме во второй сигнальной системе, и наоборот, второсигнальные связи отражаются в первой сигнальной системе и соответственно в движениях. Однако в этом втором случае слово-раздражитель связывается не механически всегда с одним и тем же перво-сигнальным образом и движением, а избирательно, в соответствии с дополнительными условиями, в которых произносится данное слово.
Так, например, слово «марш» будет воспринято как сигнал к началу упражнения и вызовет за собой соответствующее действие лишь в условиях соревнования или занятий физическими упражнениями. В других условиях, например при беседе на музыкальные темы, оно получит совершенно другое отражение в первой сигнальной системе и будет воспринято как название определённого по ритму музыкального произведения. Элективная иррадиация является, таким образом, весьма важным механизмом взаимосвязи между первой и второй сигнальными системами, обеспечивающим возможность очень дифференцированных целесообразных действий.
Во-вторых, процесс иррадиации при речевых условных рефлексах сменяется концентрированным течением корковых процессов на основе подкрепления, как правило, не безусловными, а речевыми же раздражениями. Благодаря этому новые временные связи, составляющие характерную черту произвольных действий, образуются в громадном большинстве случаев путём «речевого подкрепления», являются, как обозначает их А. Г. Иванов-Смоленский, условно-условными рефлексами, в противоположность условно-безусловным, которые характерны для непроизвольных действий.
Во всяком произвольном действии человек побуждает себя к его выполнению путём словесно формулированных доводов и обоснований. Это же имеет место и в тех случаях, когда мы побуждаем к действию других людей, например в процессе обучения, применяя словесные объяснения и доказательства. Усвоение учеником в процессе обучения новых движений всегда требует направленного речевого подкрепления со стороны преподавателя, указывающего ученику характерные особенности изучаемого движения, обращающего его внимание на допущенные ошибки и требующего их исправления.
При этом слова-раздражители могут вызывать не только возбуждение, но и торможение двигательных реакций, которое является необходимым условием выработки точной дифференциации движений при произвольных действиях, а в отдельных случаях и полной задержки их. В способности человека задерживать те или другие движения и даже полностью отказываться от них психологи-идеалисты видели подчинённость материальных движений человеческого тела особому духовному началу.
Между тем эта способность носит условно-рефлекторный характер и до конца объясняется законами высшей нервной деятельности. По этому поводу И. М. Сеченов указывает, что «рядом с тем, как человек, путем часто повторяющихся ассоциированных рефлексов, выучивается группировать свои движения, он приобретает (и тем же путем рефлексов) и способность задерживать их». Слова, таким образом, играют при произвольных действиях роль как пусковых, так и задерживающих сигналов.
Физиологический анализ показывает, что все произвольные действия становятся таковыми лишь тогда, когда они заучены (И. М. Сеченов), причём, чем более заучено действие, тем более оно проявляется как произвольное. Этим подчёркивается огромная роль в произвольной деятельности приобретаемых в течение жизни двигательных навыков. Физическое воспитание, вырабатывая у ученика навыки владения собственным телом, содействует тем самым не только его физическому развитию, но в развитию его способности к произвольным действиям.
Популярные статьи сайта из раздела «Медицина и здоровье»
.
Поможет ли имбирь сбросить лишний вес?
Не столь давно в качестве лучшего средства борьбы с лишним весом преподносился ананас, теперь пришла очередь имбиря. Можно ли похудеть с его помощью или это разбитые надежды худеющих?
Чего только не пробуют желающие расстаться с ненавистными килограммами - обертывания, травяные настои, экзотические продукты. Можно ли похудеть с помощью пищевой соды?
Далеко не все рекламируемые средства действительно помогают сбросить вес, но абсолютно все они клянутся помочь. Сегодня на пике популярности находится зеленый кофе. Что же в нем особенного?
Метод клеточной терапии применяется для коррекции возрастных изменений в организме. Но как же работает клеточная терапия? И действительно ли эффективна клеточная косметика?
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +