Семья и дети
Кулинарные рецепты
Здоровье
Семейный юрист
Сонник
Праздники и подарки
Значение имен
Цитаты и афоризмы
Комнатные растения
Мода и стиль
Магия камней
Красота и косметика
Аудиосказки
Гороскопы
Искусство
Фонотека
Фотогалерея
Путешествия
Работа и карьера

Детский сад.Ру >> Электронная библиотека >> Книги по педагогике и психологии >>

Лебединая песня. Часть одиннадцатая


И. Г. Песталоцци. Избранные педагогические сочинения
В 2-х томах. Изд-во "Педагогика", М., 1981 г.
OCR Detskiysad.Ru
Приведено с некоторыми сокращениями

Как-то в узком переулке канонику повстречался высокий толстый бочар, шагавший своей твердой бюргерской поступью и чуть ли не столкнувшийся с каноником, так что тот едва успел посторониться. Мой каноник остановился, обратился к бочару и совершенно серьезно сказал: «Правильно сделали, мастер, что уступили мне дорогу». Толстый бочар, увидев, как поставил себя этот слабый старичок, засмеялся и сказал: «А что бы вы сделали, господин каноник, если бы я не посторонился?» Мой каноник ответил ему совершенно спокойно: «Тогда бы я вам уступил дорогу».
Однажды он не удержался от своих причуд даже в такой момент, когда должен был сопровождать на виселицу преступника. Это был гнусный негодяй; как каноник к нему не обращался, он только головой мотал и ничего не хотел слушать. Но мой каноник не отступался, а все продолжал его убеждать. Это разозлило парня, вдобавок была еще дождливая погода. На дороге была лужа, и парень с такой силой ступил в нее, что с ног до головы забрызгал каноника грязью. Тот совершенно спокойно повернулся к нему и сказал: «Послушай, когда будем возвращаться, проделайка это еще разок».
И в последние годы жизни он ни при каких обстоятельствах не оставлял своих причуд. Однажды выбрали настоятеля, и у него была некоторая надежда, что его изберут на это место. Но предпочтение оказали молодому, здоровому, крепкому человеку, господину настоятелю Вирцу. Достойный новый настоятель хотел проявить любезность в отношении старого каноника и велел ему передать, что охотно освободит его от проповеди по вторникам, к которой каноника обязывало его место: одной проповедью больше, одной меньше — ему это, мол, ничего не стоит. Но мой старый каноник понял это по-своему и велел передать настоятелю, что не продает своего первородства за кочаник кудрявой капусты.
Шутливость его ответов была для пего совершенно естественна, и благодаря ей он сохранил веселость. Он часто говаривал, что дожил до глубокой старости благодаря некоторому своему легкомыслию и что всегда предпочитал принимать все чуть полегче, а не чуть потяжелей, чем следовало бы. То же самое я с полным правом безусловно могу сказать и о себе. При всем, что мне пришлось пережить, я, наверно, не дожил бы до такого возраста, до какого на самом деле дожил, если бы не был в высшей степени легкомыслен. Сходство наших характеров, моего и этого человека, кажется мне поистине поразительным.
Но вернусь к рассказу о себе. Поскольку, как я уже говорил, в годы моей ранней юпостп мне в домашней жизни полностью недоставало мужского развития сил, то во всех мальчишеских играх я был самым неловким и беспомощным среди своих соучеников и притом все же хотел чем-то превзойти других. Это часто давало некоторым из них повод пасмехаться надо мной. Один, особо отличавшийся в этом, дал мне прозвище «Генрих-чудачок из страны дурачков». Но в большинстве своем товарищи все-таки любили меня за мое добродушие и услужливость, хотя они и знали мою односторонность и неловкость так же хорошо, как мою беззаботность и бездумность в отношении всего, что меня не очень интересовало.
Я был одним из лучших учеников, но с совершенно непонятной рассеянностью допускал такие ошибки, которых не сделал бы ни один из самых худших. Меня обычно захватывало содержание предметов, которым нас обучали; я правильно его понимал и в то же время во многом оставался равнодушен к форме, в которую облекалось это содержание, не думал о ней. Намного отставая от своих соучеников по некоторым разделам какого-нибудь предмета, я сильно превосходил их по другим его разделам. Насколько это верно, видно из такого случая. Однажды один из наших преподавателей, очень хорошо знавший греческий язык, но отнюдь не обладавший риторическим талантом, перевел несколько речей Демосфена и напечатал их. При весьма ограниченных школьных познаниях в греческом языке, я тоже возымел смелость перевести одну из этих речей и представить ее на экзамене в качестве образца моих успехов в языке. Часть этого перевода была напечатана в «Lindauer Journal» в виде приложения к произведению «Агис». По горячности и риторической живости мой перевод, бесспорно, был лучше, чем перевод господина преподавателя, хотя я, несомненно, почти совсем не. знал греческого языка, а господин преподаватель, напротив, знал его хорошо.
Как я по одним разделам учебных предметов делал несравненно меньшие успехи, чем по другим, так и вообще для меня всегда — не скажу понять, но скорее всей душой увлечься предметами познания, которые мне полагалось изучать,— было гораздо важнее, чем практически освоить средства их применения. При этом хотя я и пренебрегал средствами, которые научили бы меня практически применять некоторые предметы познания, увлекавшие мое сердце и воображение, мое желание их применять граничило с энтузиазмом. К несчастью, дух общественного образования в тот период в высокой степени мог способствовать распространению среди молодежи моего родного города мечтательного пристрастия к применению на практике предметов, далеко еще не усвоенных, и уверенности в своей способности к этому. Лучшая молодежь города, не исключая самого Лафатера, лелеяла такие мечты. История о несправедливом ландфогтег не будь она позабыта, замечательнейшим образом осветила бы правильность этого высказывания в отношении хода образования у Лафатера.
Между тем при всех ошибках общественного образования тот период был в моем родном городе очень благоприятен в научном отношении. Бодмерх Брейтингерг позднее Штейнбрюхель и многие другие преподаватели и ученые того времени были в научном смысле в высокой степени образованными людьми, хотя им, если не всем, то значительному большинству, было свойственно направление ума, недостаточно приспособленное для практической жизни, к которой надо было подготовить юношей нашего города. Независимость, самостоятельность, благотворительность, самоотверженность и любовь к отечеству — вот лозунги нашего тогдашнего общественного образования. Но средство к достижению всего этого, которое нам преимущественно расхваливали — умственное превосходство,— не получило достаточной поддержки в виде удовлетворительного и основательного формирования практических способностей, которые могли привести ко всем этим целям. Нас учили мечтая искать самостоятельности в словесном познании истины, не давая нам живо ощутить потребность в том, без чего невозможно было обеспечить ни внутреннюю, ни внешнюю нашу семейную и гражданскую самостоятельность. Дух, в котором велось обучение, с его большой живостью и увлекательным изложением, склонял нас односторонне и не задумываясь пренебрегать внешними средствами богатства, чести, почета, чуть ли не презирать их. С соответствующей поверхностностью нас учили допускать и просто слепо верить, что при бережливости и самоограничении можно обойтись без всех преимуществ бюргерской жизни, не лишая при этом существенных благ своего общественного положения. Нас завлекали мечтами о возможности семейного счастья и гражданской самостоятельности, когда мы не обладали хорошо развитыми способностями для бюргерских профессий и заработков. Дошло до того, что мы, еще мальчишки, вообразили, будто поверхностные школьные познания о великой гражданской жизни Греции и Рима дадут нам хорошую и основательную подготовку для мелкого бюргерского существования в одном из швейцарских кантонов или союзных городов.
Этот порыв к столь высоким мечтаниям был тем более заразителен, что источники ослабления старого швейцарского духа с его простотой, достоинством и верностью в тот период уже очень заметно и поразительно глубоко утвердились во всех наших гражданских учреждениях. Желание же поднять слабеющий добрый дух нашего отечества, со всей серьезностью и изо всех сил противоборствовать глубоким корням этого зла, больно задевавшего каждого благородного швейцарца, шло от чистого сердца патриота. Но в пище, которая подавалась нам в то время, не хватало простоты и подлинности природного чувства и природной силы, составлявших главную основу старого отечественного духа, который мы хотели восстановить.
Сочинения, которыми нас снабжали, которые нам рекомендовали для оживления этого чувства, при всем хорошем, что в них имелось, представляли собой продукт глубоко проникших извращений и пагубной неестественности, в которых мы тогда жили. Они, собственно, и были предназначены к тому, чтобы нас самих в значительной степени извратить, опрокинуть в нас bon sens наших отцов и не просто сбить нас с толку, а даже ожесточить в отношении существенно необходимой безыскусности и простоты первоначальных воззрений на повседневную жизнь. Появление Руссо чрезвычайно оживило заблуждения, к которым в то время завлек нашу прекрасную молодежь благородный порыв верных патриотических чувств, а последовавшие вскоре великие и бурные мировые события превратили этот порыв во все растущую односторонность, безрассудство и замешательство. Одновременное появление Вольтера, а с ним и соблазна неверности непорочной святыне религиозного чувства, его простоты и невинности, способствовало возникновению нового умственного направления, совершенно чуждого действительному благу нашего патриархального родного города, который так сродни имперским городам, направления, совершенно не пригодного ни для того, чтобы сохранить то старое доброе, что у нас было, ни для того, чтобы создать что-либо значительно лучшее.
И для меня появление Руссо означало оживление дурных последствий, которые надвигавшаяся мировая смута имела почти для всех благородных юношей моего отечества с их невинным порывом к возрождению старинных патриотических швейцарских убеждений. Как только появился его «Эмиль», я со своей ничего общего с практической жизнью не имеющей мечтательностью был до энтузиазма захвачен этой в такой же мере непрактичной книгой грез. Я сравнивал воспитание, которое мне досталось в уголке материнской комнаты и в школе, которую я посещал, с тем, что Руссо признавал необходимым, чего он требовал для воспитания своего Эмиля. И домашнее и общественное воспитание, принятое во всем мире и у всех сословий, представлялось мне безусловно изуродованной формой, которая в высоких идеях Руссо должна была искать и могла бы найти панацею от того жалкого состояния, в котором оно находилось. И воскрешенная Руссо идеально обоснованная система свободы усилила во мне мечтательное стремление к более обширному и благотворному для народа кругу деятельности. Совсем еще детские идеи о том, что в этом отношении нужно и можно было бы сделать в моем родном городе, заставили меня отказаться от священнического сана, к чему я раньше чувствовал склонность и к чему предназначался. У меня появилась мысль, что изучение права открыло бы мне,поле деятельности, на котором я рано или поздно получил бы возможность и средства в какой-то мере воздействовать на гражданское положение моего родного города и даже моего отечества.
Но, к счастью, одно обстоятельство сильно меня затронувшее, в самом зародыше разрушило этот план. Друг, к которому я крепко привязался с надеждой и верой в его силу, хорошо сознавая всю односторонность и практическую слабость моих далеко идущих замыслов, довольно долго уже страдал грудной болезнью. Сначала она не казалась нам тяжелой, но в то время болезнь приняла очень серьезный оборот, и вскоре стало ясно, что она смертельна. Поняв это, мой друг позвал меня к себе и сказал: «Песталоцци, я умираю, а ты, когда останешься один, не берись за такое дело, которое при твоем добродушии и твоей доверчивости могло бы стать опасным для тебя. Найди себе спокойное, тихое поприще; если рядом с тобой не будет надежного и преданного человека, который поможет тебе своим спокойным, хладнокровным знанием людей и дел, никоим образом не пускайся ни в какие обширные предприятия, потому что неудача могла бы оказаться опасной для тебя». Его смерть глубоко потрясла меня. Я хотел бы целиком последовать его совету, но не сумел достаточно серьезно и достаточно энергично противодействовать источникам опасностей, от которых он меня предостерегал. Они были заложены глубоко во мне самом, глубоко во мне укоренились.
Правда, я с удвоенной энергией набросился на старый свой план — нести улучшенные и упрощенные средства обучения народа в каждую семью. Я надеялся, что на этом спокойном и счастливом домашнем поприще смогу потихоньку улучшать положение простого народа,, способствуя упрощению его обучения и строя его материальное благополучие на более глубокой основе. Но мало зная себя самого, я так же мало знал путь, на который вступал, не имел представления, куда он меня приведет. Такой, каким я был тогда, я и не мог иметь об этом никакого представления. В слепом восторге от вновь возродившегося у меня плана я внезапно принял решение целиком посвятить себя земледелию.
Высокая репутация, которой пользовался Чиффели в качестве сельского хозяина, побудила меня обратиться к нему за советом, указаниями и средствами для своей подготовки в этих целях. Он принял меня очень благосклонно, но его способ ведения хозяйства, а также его жизненные воззрения и взгляды на мир, при всей широте и разносторонности его знаний и стремлений, практически были весьма неосновательны. Я же, со своей стороны, при полнейшем в этом деле своем невежестве, был не способен практически подготовиться к земледелию и извлечь подлинную пользу из широкой картины полеводства, представившейся моим взорам в его хозяйстве и внешне казавшейся практичной, так же как из широких взглядов и перспектив, которыми этот благородный человек питал мою душу и старался просветить мою голову. Унося с собой множество отдельных великих и правильных взглядов и перспектив, относящихся к земледелию, я ушел от него таким же великим мечтателем-земледельцем, как пришел к нему великим мечтателем-горожанином, неся с собой множество отдельных великих и правильных знаний, взглядов и перспектив, относившихся к городу.
Мое пребывание у него привело лишь к тому, что благодаря его смелым и великим, но трудно осуществимым, а отчасти и совсем не выполнимым планам во мне вновь ожили гигантские цели моих стремлений. Вместе с тем, не думая о том, какими средствами их можно осуществить, я упорно держался своих планов. Последствия такого упорства уже в первые годы моей сельскохозяйственной деятельности решающим образом повлияли на экономические неудачи моей жизни. Они по сей день наполняют мое сердце грустью, так как составили несчастье всей жизни той, что была рядом со мной,— чистейшей, благороднейшей души, каких я не много встречал на земле. Среди цюрихской молодежи у меня было много друзей, через одного из них я и познакомился с ней, она была его сестрой. Она приняла теплое участие в моих планах. Я любил ее, но мои желания натолкнулись на затруднения. Я был беден, а она, или, вернее, ее родители были очень состоятельными людьми. Не задумываясь, не рассуждая, слепо стремясь к исполнению своих желаний, я достиг своей цели и мечтал, что этот брак создаст для меня рай на земле. Моя вера в надежное и полное осуществление своих человеколюбивых и педагогических целей переросла в ни на чем не основанную убежденность, так что я и мысли не допускал, что меня может постичь неудача. Я пользовался кредитом, у меня были деньги, я был любим, и в денежных делах тень сомнения не возникала у людей моего окружения. Плантации марены, принадлежавшие Чиффели и нескольким другим жителям Берна, тогда считались весьма доходными и привлекали всеобщее внимание. В надежде на опыт и знания в полеводстве, приобретенные мною у Чиффели, один очень богатый торговый дом в моем родном городе вступил со мной в компанию, чтобы предпринять опыт с такой плантацией. Одно время казалось, будто все объединилось для того, чтобы безотносительно к действительной цели мареновой плантации вообще вознести меня на самую высокую вершину моих надежд — и сельскохозяйственных и человеколюбивых.
Я искал какую-нибудь очень отсталую в отношении культуры сельского хозяйства местность, где хотел приобрести землю. Господин пастор Ренггер в Гебисторфе ознакомил меня с состоянием Биррфельда, где с незапамятных времен пустовало несколько тысяч юхартов залежной земли. Большую часть времени ее использовал монастырь Кенигсфельден в качестве плохого, засушливого пастбища для овец. Иначе эту землю и нельзя было использовать, потому что лишь по краям этой большой пустоши лежало несколько юхартов плохой луговины, очень мало имелось там источников, и были они слишком малы. Соотношение лугов и пахотной земли во всем этом округе было так неблагоприятно, что на один юхарт плохой сухой луговины приходилось юхартов тридцать засушливой пахотной земли. К тому же владельцы этого обширного пастбища были бедны настолько, что им не под силу было со временем постепенно улучшать свои запущенные пашни, закупая сено или солому на корм скоту. Но за несколько лет до того, как я познакомился с этой местностью, в деревне Люпфиг, граничащей с Бирром, где я хотел приобрести землю, открыли залежи мергеля, а мергель — превосходное средство для искусственного удобрения лугов. Одновременно оказалось, что на самых сухих учаcтках с известковой почвой, расположенных у подножия Брунеггских гор за Бирром, можно с решительным успехом без всяких удобрений сеять эспарцет. Бывший тогда в Бирре пастором господин Фрёлих, с которым я познакомился через господина пастора Ренггера, очень хорошо знал сельское хозяйство и по-настоящему был заинтересован в улучшении условий в этой местности. Он подробно ознакомил меня с обстоятельствами, которых я только что коснулся в связи с Биррфельдом, и вскоре убедил меня, что важнейшие средства, с помощью которых можно серьезно улучшить состояние всей местности, лежат тут же, под рукой и их легко использовать, не откладывая.
Опираясь на экономические возможности и содействие, которое, казалось, полностью было гарантировано моими отношениями с торговым домом, вошедшим в компанию со мной для этой цели, я мгновенно принял решение как можно скорей скупить шестьсот — восемьсот юхартов этой земли по той баснословно дешевой цене, по которой ее тогда можно было приобрести. Приобретя около ста юхартов земли, я сразу же приступил к постройке дома. Для самого существенного в моей цели этот дом был построен настолько необдуманно, несоответственно и нецелесообразно, насколько затеянная мною покупка большого земельного участка сама по себе была очень хорошо рассчитана, а ее экономическая выгодность несомненна.
Осуществление этого плана тоже натолкнулось на очень большие и, как я теперь убежден, непреодолимые трудности. Переход в мои руки в этом случае нескольких имений вблизи Бирра, Люпфига и Брунегга за несколько лет поднял бы цену на соседние земли вде- сятеро и больше, чем они стоили в то время, так что соседние деревни неожиданно за ломаный грош лишились бы своих ближайших угодий. Тогда доброжелательное к ним бернское правительство поневоле должно было бы отнестись ко мне и моему предприятию неблагосклонно и даже противодействовать мне.
Но внезапно дело приняло иной оборот. Виной тому были неосторожно предпринятое мною нецелесообразное строительство дома и общественное мнение о человеке, которому я поручил выполнение всего моего предприятия, оказав ему очень большое доверие. Человека этого, во многом оказавшегося весьма полезным для меня, все вокруг ненавидели и боялись. По указанным причинам мое предприятие вскоре потеряло общественное доверие во всей округе. Со всех сторон и даже от пастора Фрёлиха, вначале порекомендовавшего мне эту покупку, но ненавидевшего человека, которому я доверил выполнение своего плана, в торговый дом, с которым я был связан, стали поступать донесения, что при моей манере вести дела все мое предприятие вздор и что торговый дом, несомненно, потеряет все свои вложения, если не заставит меня переменить образ действий. Пораженные этими известиями, но сердечные и осторожные владельцы торгового дома прислали ко мне двух почтенных моих сограждан, пользовавшихся величайшим доверием в том, что касалось их познаний в сельском хозяйстве. Они должны были обследовать состояние предприятия и доложить им о нем. Не знаю, как и сказать, к счастью или несчастью для меня, но эти господа ничего не знали об особых качествах известковой почвы закупленных мною участков земли, о том, как легко ее можно было улучшить с помощью средств, находившихся тут же, на месте. На большей части этих земель, отчасти представлявших собой многолетнюю залежь, не знавшую плуга, не было и следа питательной почвы, как на дне каменоломни. Даже на вспаханной поверхности после нескольких дождливых дней почти ничего не видно было, кроме множества мелких белых камешков известняка, покрывающих почву. Приезжие были удивлены неосторожностью, проявленной мной при покупке, а еще больше несоответствием и дороговизной начатого мной строительства жилого дома. И в этом последнем они были совершенно правы. После их доклада торговый дом счел мое предприятие окончательно погибшим; понеся некоторые убытки, он отказался от дальнейшего в нем участия и предоставил мне одному его осуществлять.
Я со своей стороны отнюдь еще не считал предприятие окончательно потерянным. Да по существу оно и не было таким. Цена за юхарт, за который я в среднем заплатил по десять гульденов, возрастала из года в год и теперь, как общеизвестно, составляет двести, триста, даже четыреста гульденов; цены росли бы еще быстрее, если бы я продолжал скупать землю. Почва в моем имении, вопреки всей видимости, была хороша, и ее легко было еще улучшить. Тощая пашня быстро превратилась в цветущие эспарцетовые поля. Короче говоря, причина неудачи моего предприятия заключалась не в нем самом, а исключительно во мне и в моей ярко выраженной непригодности ко всякого рода предприятиям, требующим отличных практических способностей. Об этой непригодности знали все, кроме меня самого. И вот исчезла мечта моей жизни, надежда на широкий круг благотворной деятельности, центром которой должен был стать спокойный, тихий круг семьи. Необходимость покрывать с каждым днем возраставшие расходы по недостроенному дому и имению увеличивала стесненность моего положения, тем более что я очень неумело применял средства, которыми хотел помочь делу.
Моя жена жестоко страдала от этих обстоятельств, но при всем том ни во мне, ни в ней не ослабевало намерение посвятить свое время, свои силы и остаток нашего состояния упрощению обучения народа и его образования в семье. При моей неумелости, при непрактичности, с которой я действовал, подыскивая и подготавливая средства, ведущие к моей цели, это ничем не могло нам помочь. Напротив, это еще больше вводило меня в заблуждение. Не поняв и не исправив заложенные во мне серьезные недостатки, приведшие к краху моего первого предприятия, я, к несчастью, встретил еще соблазнительную, но по существу бесполезную помощь в новом делах в которое меня вовлекли мои мечты.
Именно в то время, когда состояние моего сельского предприятия уже очень сильно обременяло меня материально и все ухудшало мое положение, я попытался основать учреждение для бедных; оно должно было отвечать всем мечтательным надеждам, которым я в прошлые годы предавался. Уверенность в том, что я способен совершить на этом поприще нечто такое, что могло бы в широких пределах содействовать моей цели, воодушевляла меня отныне с непреодолимой силой. Я хотел превратить свое имение в постоянный центр моих педагогических и сельскохозяйственных стремлений, ради которых я покинул родной город. Но кроме трудностей, причиной которых был я сам, и моих нынешних неблагоприятных экономических обстоятельств, на моем пути стояли еще и внешние затруднения, о которых я не имел представления и от которых я из-за особенностей своего характера в чрезвычайной степени пострадал. Для всего и во всем я в мечтах своих жаждал самого высокого, между тем как мне во всех отношениях недоставало ни сил, ни способностей, ни умений, которые только и могут обеспечить успех самым первым, самым малым начальным шагам и подготовительным средствам, необходимым для достижения того высокого и великого, к чему я стремился.
Моя злополучная склонность всегда, во всем, что я ни предпринимал, взбираться на верхнюю ступеньку лестницы, ведущей к моей цели, еще не утвердившись прочно на нижней, и к тому же поверхностность в выборе средств, с помощью которых можно было бы с должным знанием дела и должной заботливостью противодействовать признанным всеми и глубоко меня огорчавшим недостаткам всех исходных начал народного образования, не могли не оказать решающего влияния на неудачу и этого плана.
Господствующий дух времени в высшей степени оживил и еще усилил причины этой неудачи, зависевшие от меня самого. Иначе быть не могло, так и должно было случиться. Зародыши развития суррогатов, подменивших старые мощные основы воспитания, этот дурной источник путаницы, вызванной лжемудрствованиями, и общее стремление педагогического века блистать на высших ступенях образования, не сумев удовлетворить потребность в прочных основах его низших ступеней, в высшей степени соответствовали ошибочности всего моего поведения, хотя я этого не подозревал, не знал и не думал. А ведь именно такому направлению современности я, до энтузиазма воодушевленный, стремился противодействовать. Так велик, так несказанно велик был при особом складе моего ума контраст между тем, чего я желал, и тем, что я делал, на что я был способен. Этот контраст проистекал и должен был проистекать из несоответствия между живостью моих чувств и моим умственным бессилием, моей неопытностью как бюргера. Я даже в малейшей степени не подозревал о тех трудностях, которые господствующие в современном воспитании лжемудрствования так превосходно умели поставить на пути истинного и основательного упрощения воспитания и обучения также и у низших сословий, следовательно и на пути моего нового опыта. Если дух времени противодействует какому-либо хорошему направлению в воспитании вообще, во всех сословиях, то он тем самым противодействует этому и в каждом отдельном сословии, в низших и в высших классах народа. Хотя я должен был знать это, но на самом деле еще не знал. Бедный и в унижении живущий народ бесконечно трудно воспитывать просто и природосообразно, если воспитание всех тех, кто не беден и не терпит нужды, в высокой степени противоестественно и извращено. Это обстоятельство, естественно, создало для выполнения моего педагогического плана бесчисленные и непредвиденные мной затруднения. Но чтобы представить их в правильном свете, я должен вернуться к тому, с чего начался этот мой опыт.
Я публично выступил с планом создания воспитательного заведения для бедных. Набросок и принципы, несмотря на доверие к моей практической деятельности в экономической области, все же понравились многим, особенно в Цюрихе, Берне и Базеле. Они так тепло были встречены многими благородными патриотами, что в самом начале дела мне была оказана помощь. Помощь эта для моих целей оказалась обманчивой и ввела меня в заблуждение. Основываясь на ней, мне со всех сторон стали предлагать бедных детей для этого заведения. Среди детей было много в высшей степени одичавших и, что еще хуже, много таких, которые даже в своем нищем состоянии оказались в высшей степени избалованными чьим-то покровительством, требовательными, преисполненными претензий из-за прежней поддержки, которой пользовались. Им заранее было ненавистно то энергичное воспитание, которое я в соответствии со своими целями собирался и должен был им дать. Положение, которое они у меня занимали, им казалось своего рода унижением по сравнению с прошлым. По воскресеньям мой дом бывал полон матерей и родственников, считавших, что состояние детей не оправдывает их ожиданий.
Поддерживая своих недовольных детей, они проявляли всю наглость, которую позволяет себе дурно воспитанный нищий сброд в доме, не пользующемся общественной защитой и не обладающем импонирующим внешним видом. Кое-кто из них осмелился даже говорить мне в лицо, что господин фон А., господин фон Б., и господин фон В., по совету которых они поручают мне детей, несомненно будут считать эти жалобы столь же справедливыми, как они сами это считают. Так и бывало в действительности. Вскоре я то тут, то там стал ощущать влияние подобных нищих отцов и матерей, являющихся чьими-то протеже, на лиц, поручивших или рекомендовавших мне детей. Других, совершенно одичавших детей, как только они получили какое-то образование, тайком уводили от меня в праздничном платье, а в месте их жительства я очень часто сталкивался с заметной неохотой властей вернуть мне детей без околичностей и без задержки.
Однако эти трудности можно было бы постепенно в большей или меньшей степени преодолеть, если бы я не старался проводить свой опыт в масштабах, совершенно не соответствовавших моим силам, если бы я с самого начала с почти невероятной безрассудностью не пожелал превратить его в предприятие, предполагавшее вполне солидные познания в фабричном производстве и в делах, а также и знание людей. Мне же всего этого недоставало настолько, насколько я настоятельно в этом нуждался при том направлении, которое теперь придал своему предприятию. Я открыто порицал поспешность в переходе к высшим ступеням обучения до солидного закрепления исход- ных начал низших его ступеней. Я считал такую поспешность главным злом современного воспитания и в своем плане воспитания предполагал всеми силами противодействовать ей. И я же, поддавшись обманчивой выгодности высших отраслей промышленности и ни в малейшей степени не зная ни их, ни средств для их изучения и организации, увлекся настолько, что при обучении моих учеников прядению и ткачеству совершил те же ошибки, которые, как я уже говорил, в своих воззрениях на воспитание так осуждал, так порицал, считал опасными для домашнего благополучия всех сословий. Я хотел добиться тонкой пряжи, когда дети еще не успели немного набить себе руку хотя бы на грубой; я хотел изготовлять муслиновые шали, прежде чем мои ткачи успели приобрести достаточно опыта и умения, чтобы ткать простые хлопчатобумажные платки. Опытные и умелые фабриканты при таком превратном образе действий разоряются. Как же мне было не разориться еще скорей! Ведь когда я судил обо всем, что для дела требуется, я был настолько слеп, что смело могу сказать: если бы кто-нибудь приобрел малейшее влияние в моем деле, то он сразу же мог сделать так, что я потерял бы половину его стоимости. Не успел я оглянуться, как увяз в чрезмерных долгах, и большая часть состояния моей милой жены и наследства, на которое она могла надеяться, в одно мгновенье превратилась в дым. Наше несчастье стало действительностью. Я был теперь беден.
Размеры моего бедствия и та быстрота, с какой оно обрушилось на меня, были вызваны, кроме всего прочего, еще и тем, что в этом деле, как и в первом, я легко, слишком легко приобрел необоснованное доверие. Мой план скоро стал пользоваться таким доверием, какого он в нынешнем моем деле совсем не заслуживал, если серьезно оценить мой прежний образ действий. Несмотря на уже имевшийся опыт моих ошибок, никто все еще не понимал, насколько я слаб во всяких практических делах. Некоторое время я все еще продолжал пользоваться видимостью широкого доверия. Но так как мой опыт, как и должно было случиться, быстро потерпел крушение, то большое доверие со стороны окружающих обратилось в свою противоположность, столь же мало обоснованную, в слепой отказ даже от тени какого бы то ни было уважения к моим стремлениям, от веры в мою способность добиться хотя бы частичного их осуществления.
Так водится на свете, и со мной произошло то же, что происходит с каждым, обедневшим по своей вине. Такой человек вместе с деньгами обычно теряет веру и доверие людей к тому, что он в действительности представляет собой, что в действительности может сделать. Вера в силы, которые действительно были у меня для достижения цели, погибла теперь вместе с верой в те силы, которые я вследствие самообмана приписывал себе, но которых у меня на самом деле не было. Я никому не могу поставить это в вину: силы, которыми я фактически обладал для достижения своих целей, имели пробелы, и если их удовлетворительно не восполнить, то эти силы оставались бы во мне бесплодными. К сожалению, я уже дважды в решающий момент забывал совет, который первый друг моей юности перед смертью дал мне по поводу этих пробелов. Я стыжусь этого, нет, правильней будет сказать — я глубоко скорблю об этом. Великое несчастье всей моей жизни вплоть до этого часа — несомненно, следствие этой непростительной ошибки.
Мой опыт потерпел крушение самым душераздирающим образом. От избытка великодушия моя жена почти целиком заложила для меня свое имущество. Лица, которых я не могу назвать по имени, во многом злоупотребили благородством с жестокостью и даже коварством. Меня охватывает невыразимая грусть, я должен обойти молчанием самые тягостные подробности этих обстоятельств и их последствий. Мне только жаль жену, которая, жертвуя для меня всем, потеряла все, что могло бы осчастливить ее благородное сердце, все, что она надеялась совершить и чем надеялась насладиться, выйдя замуж за меня. Но, благодарение богу, то, чего я лишил ее своими ошибками, бог вернул ей известным образом через друзей: до самой ее смерти они старались возместить ей многое из того, что она из-за меня потеряла, утешить ее во многом, что по моей вине ее огорчало. На протяжении долгих лет своих страданий она пользовалась участливым вниманием и заботой нескольких благородных приятельниц, облегчавших ее страдание с такой нежностью. За это я до последнего своего вздоха не смогу достаточно отблагодарить их, как не смогу выразить, насколько благодарю провидение, с божественной силой пекущееся о невинности и благородстве.
И я в своем несчастье сохранил много друзей, но почти у всех лишился последней искры доверия. Они продолжали любить меня, но потеряли всякую на меня надежду. В моем окружении все в один голос твердили, что я конченый человек, что мне уже ничем нельзя помочь. Дело дошло до того, что лучшие мои друзья, огорченные таким приговором и полные сострадания, завидев меня где-нибудь на улице, сворачивали в другую, чтобы не пришлось понапрасну тратить слов с человеком, которому ничем нельзя помочь: эти слова им самим причинят боль, а мне не помогут. Книгопродавец Фюссли, чуть ли не единственный человек, с которым я мог еще поговорить о своем положении и услышать сердечное и участливое слово, прямо сказал мне в то время, будто мои старые друзья почти все считают, что я закончу свои дни в больнице для бедных или даже в доме умалишенных.
Этот дорогой мне и, увы, слишком рано скончавшийся друг принимал глубокое и сердечное участие в моей судьбе. В той самой комнате, в которой он сказал мне приведенные выше слова, в то же время произошел случай, который, казалось, в состоянии был неожиданно улучшить мое экономическое положение и покончить с печальными условиями, в которых жили мои близкие. Фюссли был истинно привержен старинной бюргерской непритязательности и устаревшим остаткам прежней простоты в формах общественной службы города. В то время как раз собирались заменить кривобоких сторожей у входа в ратушу и у городских ворот новыми, в соответствии с зарождавшимися тогда республиканско-барственными модными взглядами на правительственную службу. Это новшество было тесно связано с пробуждающимся модным духом военной парадности при отсутствии военной мощи. Его поддерживали влиятельные лица, которым парадная выправка праздношатающихся солдат из горожан и крестьян гораздо больше нравилась и гораздо выше ими ценилась со всей ее декоративностью и блеском, чем все бюргерское трудолюбие и вся бюргерская честь, которым родной город испокон веков был обязан семейным благополучием горожан, процветавшим некогда много столетий. Это мероприятие в том виде, в каком его проводили, вызвало недовольство очень многих горожан, сохранивших патриархальные взгляды. Мне оно тоже не понравилось. В веселую минуту я написал небольшую статью, в которой высмеял это новшество. Статья эта как раз лежала на столе у Фюссли, когда он беседовал о моей печальной участи со своим братом, художником (насколько я знаю, он теперь проживает в Лондоне и пользуется там большим уважением). Фюссли горько сетовал, что не знает никакого средства, как при моем характере и поведении помочь мне выбраться из моего положения. В это время художник взял в руки мою «шутку» о преобразовании кривобоких, запыленных, нечесаных городских сторожей у наших ворот в стройных, прилизанных и вылощенных стражей. Он прочитал ее раз и другой, а потом сказал своему брату: «Этот человек может себе помочь, если захочет: у него талант писать в такой манере, которая в наше время несомненно возбудит интерес; приободри его в этом направлении и передай ему от меня, что он определенно может помочь себе как писатель, если только захочет». Мой друг тотчас же пригласил меня к себе и, ликуя, рассказал мне это, добавив: «Я совершенно не могу понять, как это мне самому не приходило в голову». У меня было такое чувство, словно он мне рассказывал сон.
Под гнетом своих тяжелых обстоятельств я в культурном отношении так опустился, что не сумел бы, кажется, написать и строчки, не наделав грамматических ошибок, и что бы ни говорил Фюссли, считал себя совершенно неспособным к такому занятию. Но нужда, о которой обычно говорят, что она плохой советчик, на сей раз оказалась добрым советчиком. Когда я вернулся домой, на моем столе как раз лежали «Contes moraux» Мармонтеля . Я тут же взял книгу в руки и задал себе вопрос, не смог ли бы и я написать нечто подобное. Когда я раза два перечитал несколько рассказов Мармонтеля, мне показалось, что это не так уж невозможно. Я сделал попытку написать пять-шесть таких небольших рассказов, о которых я только и помню, что ни один мне не понравился. Последним рассказом был «Лингард и Гертруда». Их история сам не знаю как вылилась из-под моего пера и сама собой развернулась, между тем как у меня в голове не было ни малейшего плана, даже мысли о нем не было. Через несколько недель книга была готова, а я, собственно, и не знал, как это у меня получилось. Я чувствовал значение книги, но как человек, во сне ощущающий цену счастья, которое ему как раз снится. Я с трудом сознавал, что произошло это наяву, но все же во мне вновь затеплилась искра надежды, что этим путем я, возможно, сумею улучшить свое экономическое положение и сделать более терпимым положение своей семьи.

продолжение книги ...





Популярные статьи сайта из раздела «Сны и магия»


.

Магия приворота


Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?

Читать статью >>
.

Заговоры: да или нет?


По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?

Читать статью >>
.

Сглаз и порча


Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.

Читать статью >>
.

Как приворожить?


Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.

Читать статью >>





Когда снятся вещие сны?


Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...

Прочитать полностью >>



Почему снятся ушедшие из жизни люди?


Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...

Прочитать полностью >>



Если приснился плохой сон...


Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...

Прочитать полностью >>


.

К чему снятся кошки


Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...

Читать статью >>
.

К чему снятся змеи


Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...

Читать статью >>
.

К чему снятся деньги


Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...

Читать статью >>
.

К чему снятся пауки


Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...

Читать статью >>




Что вам сегодня приснилось?



.

Гороскоп совместимости



.

Выбор имени по святцам

Традиция давать имя в честь святых возникла давно. Как же нужно выбирать имя для ребенка согласно святцам - церковному календарю?

читать далее >>

Календарь именин

В старину празднование дня Ангела было доброй традицией в любой православной семье. На какой день приходятся именины у человека?

читать далее >>


.


Сочетание имени и отчества


При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.

Читать далее >>


Сочетание имени и фамилии


Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?

Читать далее >>


.

Психология совместной жизни

Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.

читать далее >>
Брак с «заморским принцем» по-прежнему остается мечтой многих наших соотечественниц. Однако будет нелишним оценить и негативные стороны такого шага.

читать далее >>

.

Рецепты ухода за собой


Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?

Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.

прочитать полностью >>

.

Совместимость имен в браке


Психологи говорят, что совместимость имен в паре создает твердую почву для успешности любовных отношений и отношений в кругу семьи.

Если проанализировать ситуацию людей, находящихся в успешном браке долгие годы, можно легко в этом убедиться. Почему так происходит?

прочитать полностью >>

.

Искусство тонкой маскировки

Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!

прочитать полностью >>
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!

прочитать полностью >>

.

О серебре


Серебро неразрывно связано с магическими обрядами и ритуалами: способно уберечь от негативного воздействия.

читать далее >>

О красоте


Все женщины, независимо от возраста и социального положения, стремятся иметь стройное тело и молодую кожу.

читать далее >>


.


Стильно и недорого - как?


Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.

читать статью полностью >>


.

Как работает оберег?


С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.

Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.

прочитать полностью >>

.

Камни-талисманы


Благородный камень – один из самых красивых и загадочных предметов, используемых в качестве талисмана.

Согласно старинной персидской легенде, драгоценные и полудрагоценные камни создал Сатана.

Как утверждают астрологи, неправильно подобранный камень для талисмана может стать причиной страшной трагедии.

прочитать полностью >>

 

Написать нам    Поиск на сайте    Реклама на сайте    О проекте    Наша аудитория    Библиотека    Сайт семейного юриста    Видеоконсультации    Дзен-канал «Юридические тонкости»    Главная страница
   При цитировании гиперссылка на сайт Детский сад.Ру обязательна.       наша кнопка    © Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.    16 +