Я — уроженец Ташкента. Родился 10 января 1905 года, в старой части города, в небогатой семье кустаря-ткача.
Память моя сохранила одно из ярких впечатлений далекого детства: я стою рядом с матерью на плоской крыше нашего глинобитного домика в ясную лунную ночь. По небу плывет белая полная луна, она мне кажется прекрасной, я тянусь к. ней руками и настойчиво повторяю: «Мама, дайте мне луну». До сих пор я ощущаю восторг, охвативший меня в те минуты.
И еще хорошо я запомнил первый день ученья. Стояла ташкентская осень, та пора, когда прохладные ночи сменяются жаркими, прогретыми солнцем днями, а в пышной листве деревьев едва пробивается желтизна. Таким осенним солнечным утром дедушка привел меня в одну из школ при мечети Старого города. Старик нес завернутые в платок тридцать свеженьких больших лепешек и пакет китайского чая, а в кармане его халата лежал заветный рубль — плата за ученье. Я же, обычно непоседливый, шаловливый, теперь бережно держал в руках новенькую деревянную дощечку.
Учитель, привычным жестом приняв подношение, начал благодарить деда, стараясь быть особенно учтивым и ласковым. Старик отвечал ему тем же. Узнав, что меня зовут Муса, учитель выразил надежду, что я непременно буду муллой. «Поручаю его вам,— сказал на прощанье дед,— сделайте из него человека. Если нужно, учите построже, бейте, но не убивайте».
Я сгорал от нетерпения попасть скорее в помещение, где происходили занятия. Учитель ввел меня в большую комнату с низким потолком и пыльным земляным полом; в комнате стоял гул разноголосицы. Более пяти десятков мальчиков, в возрасте от семи до семнадцати лет, на все лады читали каждый свое. Малыши выкрикивали беспрерывно отдельные слова, следующие за ними с трудом произносили несложные изречения из корана, те, кто постарше, бойко повторяли основные религиозные правила, самые старшие нараспев, покачиваясь, читали мистические газели Аллаяра, и на таджикском языке — Хафиза и Бедиля.
В страшном шуме трудно было понять, кто, чем занимается, но как только становилось тише, учитель бил палкой всех без разбору, и мальчики снова начинали кричать. Трудно было чему-нибудь научиться в этой школе, более семидесяти процентов учащихся выходили из нее неграмотными.
В мусульманских школах изучали лишь древнеклассическую и духовную литературу. Постигая туманную премудрость этих произведений, ученики не знали ни истории, ни математики, ни географии. Когда в четырнадцатилетнем возрасте я впервые увидел глобус, мне он показался непонятной игрушкой.
И вот пришла революция, новая жизнь. Поразителен был на первых порах разрыв между осведомленностью учеников медресе в сложнейших стихах мистических поэтов и отсутствием элементарных знаний в других областях. Поэтому мне, уже кончившему старометодную школу, пришлось поступить во второй класс советской школы, сидеть рядом с малышами, осваивая начатки знаний. Правда, я быстро освоился, тем более что, живя в интернате при школе, все время испытывал на себе здоровое влияние советской педагогики. Я начал досрочно переходить из класса в класс и нормально закончил школу.
Мой путь в годы учения весьма типичен для узбекской молодежи того времени.
В 1925 году, в двадцатилетнем возрасте, я окончил педагогический техникум и поступил «а экономическое отделение факультета общественных наук Среднеазиатского государственного университета (САГУ). В 1927 году перевелся в Ленинградский институт народного хозяйства. Нас, молодежь, тянуло в Россию, колыбель Великой революции, хотелось изучить русский язык. Закончив высшее учебное заведение в 1930 году, я начал читать курс (политэкономии и марксизма-ленинизма на экономическом факультете САГУ. С 1932 по 1935 год оставался ассистентом при этом же факультете. Все эти годы литература, которой я начал заниматься еще в школе, была моей второй профессией.
Но вот в 1935 году настал момент, когда я почувствовал необходимость выбирать между профессией ученого-экономиста и писателя я понял, что истинное мое призвание — литература. К этому времени уже вышло несколько сборников моих стихов, и я печатался довольно систематически.
Мы все начинали с поэзии, имевшей в узбекской литературе многовековую традицию, в то время как художественных прозаических произведений до революции почти совсем не было. Революция видоизменила и жанры поэзии, советские поэты ушли от древнеклассического размера «аруз» и стали писать размером фольклорных народных песен — эпоса — «бармак», практиковавшемся уже нашим замечательным писателем, основоположником узбекской советской литературы во всех ее жанрах, крупным общественно-политическим деятелем Хамзой Хаким-заде. «Бармаком» начал писать и я.
Мой первый литературный опыт — если можно его назвать столь пышно,— увидел свет в выпускаемой школьниками стенной газете, которая имела тогда огромное значение, как место приложения творческих сил нашей молодежи. Само стихотворение стерлось в моей памяти, помню лишь, что это была пейзажная зарисовка, именовалась она «Зима». Это стихотворение не увидело света.
Собственно, началом я могу считать, не помню уж в какой газете опубликованное, стихотворение «Рабочим», после чего я начал активно печататься в газетах, откликаясь на события дня. Одним из важнейших событий тех лет была земельная реформа, в результате которой землю получили батраки и малоземельные крестьяне. Этому событию посвящено одно из ранних моих стихотворений «Чья земля?».
В этих первых произведениях еще много противоречий, исканий. Наряду со стихами — откликами на животрепещущие события эпохи, есть и абстрактные стихи-раздумья, пронизанные беспредметной элегической грустью. Первый мой стихотворный сборник под названием «Чувство» вышел в 1926 году, второй — «Флейты сердца» — в 1929.
Но каковы бы ни были уводящие иногда от действительности мотивы в моих ранних стихах, передо мной была ясная цель. В стихотворении под названием «В пути» я писал: «Иду, спотыкаюсь, но двигаюсь вперед. Назад не поверну. Как бы ни было трудно, сил хватит, идеал мой высок, ничто не преградит мне путь». Я твердо сказал в другом стихотворении, «Мой голос»: «Борются две силы, а я буду смотреть, что ли? Я пойду с теми, у кого молот!»
Мне все время хотелось рассказать о тех, «у кого в руках молот»: в узбекской литературе почти ничего не было написано о рабочем классе. Так я подошел к теме своей поэмы «О кузнеце Джуре», посвященной двум рабочим, борцам за советскую власть, погибшим во время белогвардейского восстания в Ташкенте в 1919 году.
Эта поэма была написана в 1934 году. До нее я выпустил еще сборник стихов «Факел» (1932), почти целиком посвященный строительству новой жизни. В эту пору я мог с полным правом сказать о себе словами моих стихов: «Меня влекла луна, а теперь в моей крови уголь, железо, сталь! Я все время рядом, вокруг, в себе самом ощущаю дыхание великой эпохи. Я расстался с луной, но она каждую ночь роняет мне на стол свои рукава, склоняет голову к моей груди. Впрочем, это уже ее последний каприз».
Особенно увлекала меня тогда тема раскрепощения женщины. Эта тема имела уже сложившуюся традицию, идущую от Хамзы, мимо этой важнейшей в наших условиях проблемы не прошел ни один советский узбекский писатель. От коротких стихов: «Девушке, живущей в слепоте», «Девочке, с которой вместе играл», «Счастье узбекской девушки» и других,— я пришел к своей первой «поэме «Дильбар, дочь эпохи» (1932). В ней я попытался рассказать о новой, освобожденной революцией женщине Узбекистана, о трудностях, какие еще стояли на пути к полной свободе, о бытовых предрассудках.
Поэма, очевидно, была своевременной; любопытная подробность: после ее опубликования имя Дильбар, довольно редко встречавшееся до того, стало, чуть ли не массовым.
Следующая моя поэма «Месть» (1933) показывала дореволюционное прошлое. Я считал, что нужно раскрыть все мрачное и тяжелое, угнетавшее в прошлом народ, чтобы зримее предстали завоевания революции.
Я хотел показать в этой поэме, как страшна была судьба женщины, принужденной к браку с нелюбимым. Моя героиня Лейли гибнет во цвете лет от невыносимых страданий.
Возникали и другие образы прошлого, образы борцов за свободу. В памяти моей хранилось много песен и легенд, услышанных в разных местах моей родины и в Казахстане, где я с юных лет часто бывал с отцом. Разъезжая верхом на коне по казахским степям, я охвачен был уже тогда опьяняющим чувством вдохновения, во мне пробуждалось острое желание писать. Там слагались .первые строки моих стихов. И вот из недр памяти всплыли мотивы одной прелестной сказки о красавице девушке казашке, купленной богатым ташкентским купцом, и о ее возлюбленном — народном певце, поднявшем в Ташкенте восстание ремесленников и батраков против бая и освободившем свою любимую.
Так была написана в 1934 году поэма-сказка «Бахтыгуль и Сагандык».
За первую половину 30-х годов я написал несколько поэм, но меня все больше тянуло к прозе, я чувствовал огромную потребность создать широкое, обобщающее произведение на современную тему. Но это удалось не сразу. Я начал работать над романом «Студенты», но не закончил,- чувствуя, что нужно расширить свой жизненный и литературный опыт, сказать свое, а не идти проторенным путем.
Новое зрело во мне: я стоял на перепутье. В это время я занялся очень важным для Узбекистана той поры делом. Все культурные силы были брошены на освоение мировой культуры. Почти все узбекские писатели переводили на родной язык художественные и научные произведения, входящие в золотой фонд культурных достижений. Я тоже занялся переводом, перевел ряд глав из «Капитала» Карла Маркса, отрывки из «Фауста» Гете, «Божественной комедии» Данте, «Каина» Байрона; но главным в своей работе переводчика я считаю перевод пушкинского «Евгения Онегина».
Многому я научился у великих русских писателей, а Пушкин останется навсегда самым близким мне и любимым. Через много лет после первого знакомства с ним я писал в одном стихотворении:
Он мне по милости своей
И сердца свет, и свет ума —
Как бы поэзия сама —
Дарил, как песню новых дней.
Я занимался переводами и вынашивал замысел романа. Я хотел рассказать в «ем о жизни узбекского народа в предреволюционный период, о нараставшем в народе стремлении бороться за свои права, вылившемся в знаменитом восстании 1916 года.
Хотя в период, к которому относится действие романа, я был еще почти ребенком, теперь я имел уже достаточный жизненный опыт, чтобы сказать: «Я это видел сам. Я видел быт народа, я видел темные, душные жилища бедняков и простонародья, комфортабельные дома богачей, расположенные в садах с прохладными водоемами, окруженные высокими дувалами. В детстве я не раз влезал на дерево, чтобы заглянуть в байский сад. Я жадно наблюдал чужую жизнь и уже тогда понял многие стороны социальных отношений, изображенных впоследствии в моем романе. Я видел в моих героях, людях из народа, будущих революционных борцов, строителей советского общества. Так рождался роман «Священная кровь», который был написан почти единым духом летом 1938 года. В 1940 году роман был опубликован на узбекском языке и в этом же году напечатан в русском переводе в журнале «Литература и искусство Узбекистана». Впоследствии роман неоднократно переиздавался и в Советском Союзе, и в зарубежных странах.
Размышляя о судьбах своего народа, я пришел к новой теме. Мне давно хотелось писать о великом узбекском классике Алишере Навои, чьими произведениями я зачитывался с детства. Образ великого гуманиста, подобно светлому факелу озарившего тьму средневековой ночи, завладел моим воображением. Я написал поэму «Навои»; образ Навои возникает во многих моих лирических стихотворениях, и, наконец, в 1942 году я закончил роман «Навои», опубликованный впервые на родном языке в 1944 году, а в русском переводе — в 1945.
Изучив в процессе работы над романом бессмертные произведения великого поэта и его эпоху, я написал также ряд историко-литературных работ о жизни и творчестве Навои. Эти мои труды наряду с исследованиями творчества узбекского классика конца XIX — начала XX века Мукими, Хамзы и ряда других послужили основанием для избрания меня в 1944 году действительным членом Академии наук Узбекской ССР.
За роман «Навои» в 1946 году я был удостоен Сталинской премии.
В годы войны я начал работать над новым романом «Солнце не померкнет», где стремился показать узбеков на фронтах Великой Отечественной войны. Я поехал на фронт в составе артистической бригады, читал перед солдатами стихи, которые зачастую тут же импровизировал. Потом я откололся от бригады, ибо понимал, что написать о войне можно, лишь глубоко изучив обстановку, людей, и несколько месяцев пробыл на фронте.
Но уже в процессе создания романа, когда я опубликовал несколько отрывков из него, я почувствовал, что не могу не откликнуться на героический труд наших людей в тылу, особенно женщин, на долю которых выпала огромная тяжесть войны. Так была написана поэма «Девушки» о пяти юных героинях, чей беззаветный труд, вливаясь в труд миллионов других людей, помогал побеждать.
И вот победа пришла. Какая новая гигантская работа потребовалась для восстановления разрушенного войной! И с каким рвением принялись люди, еще не остывшие от боев, за дело! Можно ли писателю, современнику и свидетелю этого гигантского труда, не рассказать об этом? С этим чувством я писал свой роман «Ветер Золотой долины». В образе солдата Уктама, вернувшегося с войны в родной колхоз, я хотел показать наших людей, героев, энтузиастов-тружеников.
Для меня было большой радостью получить письмо, написанное на имя моего героя, от китайского крестьянина, в прошлом солдата Народно-освободительной армии, в котором он благодарит Уктама за пример доблестного труда и заверяет, что постарается сделать то же у себя «а родине. Письмо это долго пропутешествовало, прежде чем догадались, кому его передать. Немало писем на имя Уктама приходило, впрочем, и от колхозников узбеков.
Роман встретил и критические замечания, учитывая которые я внес ряд исправлений и дополнений.
В послевоенные годы я много путешествовал, между прочим, побывал и в Пакистане. В результате этой поездки написаны очерки «По ту сторону Гиндукуша» и повесть «В поисках света», опубликованная в 1958 году на узбекском языке и в 1959 — на русском, а также цикл стихов.
В 1958 году я, наконец, закончил военный роман «Солнце не померкнет».
На протяжении всей своей писательской деятельности я не расстаюсь и со стихами.
Меня всегда волновал образ моего замечательного современника, Хамзы Хаким-заде. Мои мысли о нем, мои чувства к нему вылились в стихах. В 1949 году я написал поэму «Хамза».
Голова полна новых замыслов. Закончил первую часть повести о детстве. Автобиографический характер носит и моя маленькая поэма «Дед». Приступаю к новому роману «Великий путь», который по замыслу должен охватить первые годы Великой Октябрьской революции, с 1917 по 1922 год. Рассказать об этом — моя давнишняя мечта. Это тема создания и развития Советского Узбекистана, тема широкая, показывающая всесторонне расцвет жизни узбекского народа — политической, хозяйственной, культурной, по существу — тема второго рождения народа.
И я не успокоюсь, пока не воплощу мой замысел в жизнь. Я обязан сделать это перед народом, который неоднократно облекал меня своим доверием, выбирая депутатом в высший орган нашей власти — Верховный Совет СССР.
Народ и партия всегда давали мне вдохновение и силы, и весь мой труд, вся моя любовь до последнего дня моей жизни принадлежит им, строителям светлого будущего — коммунизма.
Популярные статьи сайта из раздела «Сны и магия»
.
Магия приворота
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...
Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...
Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...
Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +