И. Ходоровский. На фронте просвещения
Статьи и речи.
Гос. изд-во, Москва-Ленинград, 1926 г.
(Доклад, прочитанный 22 июля 1925 г. на конференции ответственных работников губоно.)
Товарищи! Для того, чтобы не отнимать у вас лишнего времени, я остановлюсь на самом главном и основном из того, что касается системы профессионально-технического образования в РСФСР, как она сложилась к данному моменту. Я имею в виду, что помимо моего общего доклада на эту тему вы заслушаете еще некоторые специальные доклады относительно техникумов, сельско-хозяйственного образования и т. п.
Первый и самый существенный, принципиальный момент, который я считал бы необходимым отметить, сводится к тому, что вся система нашего профессионально-технического образования в очень большой степени пропитана элементами политехнизма, или, выражаясь проще, наша система профессионального образования ставит себе задачей готовить не только узкого специалиста (ремесленника — по старой терминологии), но и готовить специалиста широкого охвата, специалиста на широкой образовательной базе, который был бы приспособлен к работа в наших условиях, к строительству хозяйства и государства социалистического. Вот почему на всех ступенях нашего профессионального образования элементы общего образования занимают такое видное и почетное место, начиная с самой низшей периферии — школы фабзавуча и кончая вершиной профессионального образования— высшей школой. Я потому считаю особенно необходимым остановиться на этом моменте, что как раз здесь некоторые видят наше слабое место и считают, что элементы общего образования у нас чрезвычайно загружают систему профессионального образования. Отсюда идут наши принципиальные опоры с представителями хозорганов и, очень часто, с представителями профессиональных организаций.
Владимир Ильич, автор программы нашей партии и, в значительной степени, автор системы нашего образования, твердо стоял на той точке зрения, что профессионализация, т. е. переход на специальное образование, сопряженный с выбором профессии, должен начинаться с 17-летнего возраста, т. е. после того, как подросток окончит девятилетнюю трудовую школу, получит достаточную общеобразовательную подготовку, оформит до некоторой степени свое общее миросозерцание и сможет тогда сознательно продумать о выборе профессии. То обстоятельство, что мы сейчас перешли на так называемую профессионализацию 2-го концентра, т. е., по существу дела, на выбор профессии, начиная с 15 лет, мы вовсе не рассматриваем как нашу большую победу, а расцениваем это как уступку времени нашей бедности и некультурности. Совершенно очевидно, что как только мы станем крепче, сильнее, богаче, мы опять позволим себе роскошь перехода к девятилетней общеобразовательной школе, с тем, чтобы выбор профессии и профессионализация начинались после 9 лет обучения.
После этих нескольких вводных слов я считаю возможным перейти к обзору нашей системы профессионально-технического образования, как она сложилась к данному моменту.
Я буду говорить о трех ступенях нашего профтехнического образования.
Наше низшее профессионально-техническое образование на 9/10, если не на 99/100 является рабочим образованием, не в том, конечно, смысле, что оно дает образование рабочим, — мы с такой постановкой вопроса не согласны, — а в том смысле, что оно подготовляет квалифицированных рабочих для промышленности и транспорта. На 1/10 или на 1/100 это низшее профобразование подготовляет узких специалистов для сельского хозяйства.
Средняя ступень, это — система учреждений, подготовляющих средний комсостав для нашей промышленности, госаппарата, просвещения и т. д.
И, наконец, высшая ступень — высшее образование, подготовляющее специалистов высшей квалификации.
Рядом с этими тремя ступенями совсем на особом положении находится еще один вид образования, который не может быть назван профессиональным образованием, но к нему пришит и пришит довольно естественно. Я говорю о системе рабочих факультетов. Рабочий факультет не есть профессиональная школа, ибо ни к какой профессии не готовит рабочего. Рабочий факультет есть общеобразовательная школа для взрослых, имеющая своей специальной задачей подготовлять взрослых рабочих и крестьян для высшей школы. Поскольку рабочие факультеты имеют своей непосредственной и ближайшей задачей механическую подготовку к высшей школе, постольку они имеют соприкосновение с системой профессионального образования; по существу же, по природе своей, разумеется, рабфаки — не профшколы.
Каждая наша ступень представляет собою нечто законченное, целое и имеет свой определенный круг целей и задач. Разумеется, одновременно с этим каждая из этих ступеней может служить переходом и к высшей ступени. Тут у нас еще не полностью согласованы учебные планы и программы ступеней низших со ступенями высшими. Поскольку определенное количество талантливой молодежи из кончающих,—к примеру, техникумы, — желает и должно продвигаться к высшей ступени, постольку, естественно, это продвижение должно быть ей облегчено в максимальной степени. Отсюда встает вопрос о необходимости большей увязки в учебных планах и программах между высшими и низшими ступенями. Тут мы затрагиваем более общий вопрос о тех требованиях, которые должны предъявлятъся к поступающим в вузы. Мы имеем здесь в виду рабфаки, школы II ступени и техникумы. Установление увязки — между тем, что нужно для поступления в вуз, и тем, чему обучают во всех этих учебных заведениях,—становится с каждым днем все более настоятельным делом. Но еще раз подчеркиваю, что не в подготовке к высшим ступеням заключаются основные цели и задачи каждой иэ ступеней профессионального образования. Обратился к низшей ступени — к рабочему образованию. Этот вид школ мы называем школами рабочих подростков, но эти школы бывают разные. Основным типом является школа фабзавуча. Затем мы имеем школу при производстве и, далее, профшколу. Школа фабрично-заводского ученичества, как общее правило, базируется на данном предприятии, комплектуется из подростков, работающих в данном предприятии, и подготовляет квалифицированных рабочих для данного предприятия. Школа фабзавуча представляет собою чрезвычайно ценное явление в нашей системе. Мне кажется, что если в системе народного образования имеются уже элементы социалистической школы, то эти элементы мы найдем прежде всего в школе фабзавуча. Тут мы имеем на деле сочетание элементов теоретического обучения с элементами производственного обучения. Практикам теория здесь комбинируются весьма удачно. В школу фабзавуча мы должны, по правилам, принимать подростков в возрасте не ниже 14 лет, но сейчас мы наблюдаем чрезвычайную пестроту в отношении возрастного состава школ фабзавуча. Мы имеем в первой группе 12—13-летних учеников и 18-летних. Это путает все карты, потому что такая разница в возрастном составе учащихся не дает возможности вести работу так, как следовало бы, ибо к разным возрастным группам должны применяться разные подходы и разные методы. Здесь перед нами выдвигается большая задача — унифицировать возрастной состав школ фабзавуча. 1924 год дал в этом отношении большое улучшение в смысле возрастного подбора. По нашему идеалу, школа фабзавуча должна строиться на базе семилетней трудовой школы. Предполагается, что, прежде чем поступать в школы фабзавуча, подростки должны окончить семилетние трудовые школы. Как обстоит дело фактически? Фактически семилетнюю трудовую школу, как базу под фабзавуч, мы еще нигде не имеем. Не говоря уже о провинции, но даже в Ленинграде, который в этом отношении ушел значительно дальше Москвы, даже там в 1924 году удавалось в лучшем случае осуществить построение школ фабзавуча на базе пятилетки (вы, вероятно, знаете, что в Ленинграде вообще преобладает пятилетка, а не четырехлетка). Если же взять такие рабочие районы, как Урал, Донбасс или отдельные наши промышленные губернии, то там мы, в лучшем случае, имеем школы фабзавуча, построенные на базе четырехлетки. Общераспространенное же явление, — что школы фабзавуча строятся на базе трехлетки. Можно ли административными мерами добиться того, чтобы школы фабзавуча строились на базе семилетки? Разумеется, нельзя. Семилетняя трудовая школа в наших рабочих районах отсутствует.
Задача сводится не только к тому, чтобы развернуть школы фабзавуча в рабочих районах, но и к тому, чтобы сделать в этих районах сеть семилеток более густой, и тогда подпорка под школы фабзавуча получится у нас сама собою.
У нас имеются школы фабзавуча с трехлетним сроком обучения и с четырехлетним. При четырехлетнем сроке ученики проходят первый и второй год своего производственного обучения в учебной мастерской при школе (каждая школа организует для этого свою собственную учебную мастерскую). С 3-го года ученики работают в цехе, на заводе и дают уже некоторое количество продукции для предприятия. В трехлетней школе срок производственного обучения в учебной мастерской, естественно, сокращается примерно до 1,5 лет.
Что касается профессиональной школы, то, как мы это сформулировали в докладе на Всесоюзном съезде по рабочему образованию, эта школа при крупном предприятии должна быть реорганизована в сторону объединения со школой фабзавуча. По нашей формулировке, профессиональная школа, как форма, подготовляющая квалифицированных рабочих для крупной промышленности, постепенно отмирает. Профшкола сохраняет свое значение как форма подготовки квалифицированных рабочих для мелкой промышленности и для кустарной промышленности. Школа при производстве имеет своей задачей подготовлять рабочих более низкой квалификации, точнее—дать этим рабочим лишь некоторые основные навыки, и естественно, что и срок обучения в этой школе будет короче, чем срок обучения в школе фабзавуча. В отношении государственного аппарата нужды его должны и начинают уже удовлетворять школы конторского, и торгового ученичества с трехлетним сроком обучения, долженствующие строиться тоже на базе семилетки. И, наконец, в деревне начинает развертываться школа сельско-хозяйственного ученичества. На Всесоюзном съезде по рабочему образованию мы очень долго спорили о том, каким темпом и в каком масштабе должны быть развертываемы школы сельхозуча, и пришли к заключению, что темп должен быть не особенно быстрым. Нужно соблюдать, большую осторожность в этом деле, чтобы не скомпрометировать хорошую идею неудачной практикой. Мы считаем, что школу сельско-хоэяйствен-ного ученичества, имеющую своей задачей подготовлять квалифицированных рабочих для крупного сельского хозяйства, мы можем строить только при крупном, хорошо налаженном и оборудованном совхозе. При коммунах, при коллективных хозяйствах мьг школы сельхозуча строить пока не будем, ибо база там чрезвычайно слаба.
Чтобы покончить с нашим низшим профобразованием и потом остановиться на целом ряде других специальных моментов, я хочу коснуться еще вопроса о низших сельскохозяйственных профшколах. Наши сельско-хозяйственные профшколы реорганизуются в школы, поставляющие узких специалистов, — школы семеноводства, школы огородничества, школы пчеловодства и т. д. Каждая школа ставит себе узкие задачи, и так как каждый тип школы соответствует определенным хозяйственным условиям данного района, готовит в определенном количестве специалистов для данного района и не дает квалификации широким массам крестьянства, то, разумеется, эта школа не является по существу массовой школой.
В самое последнее время (не скрою этого от вас) у нас разгорелась большая дискуссия по вопросу о судьбах рабочего образования, точнее-—по вопросу о судьбах фабрично-заводского ученичества. Надо сказать, что один момент в системе фабзавуча все время выпирал и считался уязвимым, это — дороговизна фабзавуча. На Всесоюзном съезде то рабочему образованию, который имел место 5—6 месяцев тому назад и на котором присутствовали не только работники по народному образованию, но в громадном количестве и представители хозяйственных организаций, предприятий и т. д., система рабочего образования подверглась самому всестороннему обсуждению, и было признано, что это именно такая система, которая нужна для советского хозяйства и советского государства и которая может обеспечить для нашего хозяйства подготовку квалифицированной рабочей силы. Я на эту тему подробно говорил в моей статье, помещенной сегодня в «Правде» (см. мою статью: «Оправдали ли себя фабзавучи», «Правда» № 165 от 22 июля 1925 года), но я считаю необходимым остановиться на ней также и на этом собрании. Мы сейчас столкнулись с большим кризисом рабочей силы. У нас замечается недостаток в рабочей силе, главным образом в трех отраслях промышленности: в текстильной, строительной и металлической. Рост этих трех отраслей промышленности за последний год шел особенно бурно. Когда хозяйственники и профсоюзники подошли к проблеме, как восполнить недостаток в рабочей силе, они увидели, что школы фабзавуча в большом количестве им эту рабочую силу дать не могут, потому что сеть этих школ недостаточно велика. Эти школы строились из расчета на нормальное, сравнительно медленное поступательное развитие нашего хозяйства, ибо никто не мог предвидеть такого бурного роста, какой обозначился теперь. К тому же, при устройстве школ фабзавуча на каждом шагу приходилось выдерживать борьбу с хозяйственными органами. Одновременно хозяйственникм и профсоюзники (не все, конечно) стали приходить к заключению, что система фабзавуча их вообще удовлетворить не может, так как она, по их мнению, готовит не то, что нужно промышленности. Во избежание недоразумений я должен сказать, что Наркомпрос согласен с тем, что через систему фабзавуча мы острой потребности в рабочей силе в данный момент удовлетворить не можем. Поэтому мы предлагаем целый ряд вспомогательных мер: тут и широкое применение бригадного и индивидуального ученичества, и использование НИТовских курсов, не только московских, но и по всей периферии, здесь и всякие другое курсы по подготовке квалифицированных рабочих, и курсы для безработных и использование резерва из области кустарной и ремесленной промышленности и т. д. Мы считаем, что. все это абсолютно необходимо для данного момента, но мы говорим: нельзя из-за деревьев не видеть леса. Бурное развитие хозяйства не будет беспредельным. Рано или поздно, через 2—3 года, мы вступим в органическую полосу развития и роста нашего хозяйства, и тогда перед нами опять встанет вопрос о том, какими методами нормально воспроизводить рабочую силу, взамен амортизируемой, т.-е. встанет та самая задача, которую мы поставили перед собой года 3—4 тому назад: восполнять ли рабочую силу старыми методами—через мальчиков (индивидуальное ученичество) или же через школы фабрично-заводского ученичества. Понятно, мы стоим на той точке зрения, что система фабзавуча должна сохраниться.
Какие обвинения выдвигаются против школ фабрично-заводского ученичества?
Первое обвинение сводится к тому, что оканчивающие школу фабзавуча идут куда угодно, но не в производство: идут в секретари комсомольских ячеек, идут в вузы, идут в рабфаки, идут в техникумы, но не идут в производство, а посему такие школы не нужны. Эта аргументация совершенно неправильная и несостоятельная. Не говорю уже о комсомольских ячейках — я совершенно ясно представляю себе, что если комсомольской ячейке нужен секретарь, то она ищет его среди квалифицированных рабочих из молодняка, и если подходящие кандидаты находятся среди оканчивающих школу фабзавуча, то, разумеется, их выбирают секретарями. Тут ничего скверного нет. Что касается того, что оканчивающие школы фабзавуча идут в вузы, то это — чистейший вздор, ибо для поступления в вуз нужно обладать знаниями в объеме рабфака или девятилетки, а школы фабзавуча сейчас выпускают учащихся со знаниями в объеме семилетней школы. Ясно, что фабзавучнику в вуз хода нет. Вообще же произведенное по ряду школ обследование показало, что 90% оканчивающих школу фабзавуча работают в производстве.
Второе обвинение, которое выдвигается против школы фабзавуча, сводится к тому, что фабзавуч выпускает рабочих недостаточно квалифицированных, неподготовленных к работе в производстве. Я не хочу затруднять здесь ваше внимание и поэтому отсылаю вас к моей сегодняшней статье в «Правде». Там, на целом ряде цифр, вы можете увидеть, что это неверно, что в общем школа фабзавуча выпускает рабочих, в среднем, между 5 и 6 разрядом. Это как раз то, к чему, то нашим планам, школа должна готовить, а она должна выпускать рабочих 6 разряда. Но, вообще говоря, не было случая ни у нас, ни за границей, нигде в мире, чтобы окончивший школу сразу обрел свою полную квалификацию. Необходим некоторый промежуток времени для того, чтобы вьшущенный из школы ориентировался в производстве и получил соответствующую квалификацию. Поверка фабзавучников на работе, путем обследования целого ряда школ в Москве, в Иваново-Вознесенской губернии, в Харькове и в Ленинграде, показывает, что выпущенные из школы фабзавуча очень быстро приспособляются к производству и тарифицируются в целом ряде случаев ниже их квалификации, а не выше.
Третье обвинение заключается в том, что школы фабзавуча выпускают только слесарей и токарей; и текстильщики, и деревообделочники, и пирожники, и кожевники — во всех школах фабзавуча этих специальностей учащиеся обучаются слесарному и токарному делу. Действительно, была такая полоса, когда все фабзавучи готовили слесарей и, конечно, прежде всего готовили слесарей школы металлистов. Был большой кризис в отношении притока рабочих для так называемых горячих и вредных цехов, например литейщиков и кузнецов. Обследование, которое мы произвели в последнее время, показало, что и здесь наступил сдвиг, и сдвиг достаточно решительный. Слесаря вместе с токарями занимают у металлистов в школах фабзавуча только 50%, остальные 50% идут на горячие и вредные цехи. По другим отраслям промышленности, это увлечение также проходит, и школы готовят (последний год особенно интересен в этом отношении) таких рабочих, которые нужны для данной отрасли промышленности.
Следующее обвинение, предъявляемое к школам фабзавуча, заключается в том, что эти школы слишком дорого обходятся, — да, дороговато. Во-первых, это объясняется тем, что школы эта новые, во-вторых, тем, что это—профессионально-технические школы, которые, разумеется, обходятся дороже, чем школы общеобразовательные. В-третьих, школы фабзавуча готовят квалифицированных рабочих в сравнительно короткий срок, и, в-четвертых, тому подростку, которого готовишь, нужно платить заработную плату, — от этого школа дорожает. Мы не можем здесь придумать никакого скороспелого выхода. Нельзя сделать так, чтобы рабочий не получал заработной платы,—он тогда не захочет учиться. Но все же из материалов, которыми мы располагаем, видно, что и удешевление школы фабзавуча есть факт весьма реальный. Уже и сейчас по целому ряду школ выпуск продукции, изготовляемой учащимися, составляет 50% всех расходов на школы фабзавуча. По некоторым отраслям промышленности, например по текстильной промышленности, выработка каждого фабзавучника составляет 80 — 90% нормальной выработки взрослого рабочего, так что и здесь достигается удешевление. Разумеется, настоящее удешевление будет иметь место только тогда, когда можно будет сократить срок обучения с 3—4 лет до 2 лет, а это связано со сведением до минимума общеобразовательного цикла в школе фабзавуча. А этого мы достигнем тогда, когда подведем под фабзавуч базу семилетки; вот тогда проблема удешевления фабзавуча разрешится очень легко. Сейчас же мы не можем не уделять места общеобразовательному циклу в фабзавуче, так как мы ставим себе задачу выпускать не только квалифицированных рабочих, но и рабочих высокограмотных и культурных, ибо мы готовим рабочих для нашей советской национализированной промышленности, мы готовим промышленных рабочих, которые должны осуществлять политическое руководство деревней. Если в деревне мы сейчас идем по линии построения школ повышенного типа, — а спрос на них колоссальный (крестьянин требует для своих детей семилетки, девятилетки и даже вуза), — то совершенно непонятно, как можно готовить квалифицированных рабочих, не сообщая им элементарных общеобразовательных знаний, без чего их культурный уровень будет ниже уровня деревенского подростка. Вряд ли мы можем пойти на это. Поэтому наша задача, естественно, сводится к тому, чтобы до последней степени бороться за ту систему рабочего образования, какую мы имеем в данный момент.
Я перехожу к техникумам. Задачи техникума мы формулируем так: техникум ставит своей задачей подготовку исполнительского и руководительского персонала средней квалификации во всех отраслях производства и труда и распространение среди населения специальных и практических знаний. В чем заключается подготовка исполнительского и руководительского персонала? Для промышленности это значит, что мы готовим помощников инженеров. По отношению к сельскому хозяйству это значит, что мы готовим помощников-агрономов, по линии промышленно-экономического образования — помощников-бухгалтеров, товароведов и т. д., по линии педагогической мы подготовляем учителей для школ I ступени, работников для библиотек, для изб-читален и т. д. и, наконец, по линии художественного образования — работников для театра, клуба и т. п. Срок обучения в техникуме у нас вообще трехлетний, а для педагогических техникумов — четырехлетний. В последнее время, на состоявшейся недавно специальной конференции по индустриальному образованию, мы признали необходимым довести стаж обучения в индустриальных техникумах до 3,5 лет и то при том условии, что еженедельная нагрузка будет не 36 часов, а не менее 42, против чего я самым решительным образом возражал. Здесь ты сталкиваемся с другой проблемой. В Германии мы имеем индустриальные техникумы с двухлетним сроком обучения, а у нас — 3,5 года и то в том случае, если мы применяем 42-часовую недельную нагрузку учащихся, —- получается нелепая картина. Здесь мы упираемся в вопрос о профессиональном стаже поступающих. Если бы поступающие в техникумы, главным образом в индустриальные, имели бы соответствующий производственный стаж, знали бы, что такое завод, что такое предприятие, что такое железная дорога, то можно было бы сократить срок их обучения. Но мы тут сталкиваемся одновременно с другим чрезвычайно сложным явлением: если мы введем систему производственного стажирования для поступающих в техникум, то как быть с теми, которые оканчивают семилетнюю трудовую школу и на производство попасть не могут, ибо производство их не принимает. Каждый из нас знает, с какими громаднейшими трудностями происходит распределение на летнюю практику даже студентов (а студенты, конечно, представляют сравнительно больший интерес, ибо их можно лучше использовать),—как же будет с теми, кто кончает семилетку? Мы можем поставить себе задачей направлять окончивших семилетку на производство, прежде чем принимать их в техникум, но ведь производство их не примет или, в лучшем случае, примет на бесплатную работу. Как видите, мы встречаемся здесь с такими препятствиями, которых сразу никакими мерами, никакими приказами не преодолеешь. Эта проблема разрешится только тогда, когда хозяйство настолько вырастет, что каждый лишний рот и две руки на заводе не будут иметь такого значения, как сейчас; когда хозяйство сможет себе разрешить такую роскошь, как оплату работников, от которых в данный момент нельзя получить никакой выгоды, но которые впоследствии станут квалифицированными работниками. Мы не видим сейчас других путей, кроме тех, по которым мы ведем свою работу. В техникумы принимаются окончившие семилетнюю трудовую школу, но без производственного стажа, и таким образом ученики вынуждены обучаться более долгий срок. Для поступления в техникум мы устанавливаем возраст в 15 лет, за исключением медицинских техникумов: там мы несколько повышаем этот возраст. Перехожу к управлению техникумами. Со стороны студенческих организаций имеется тенденция рассматривать техникум, как разновидность вуза, только в более скромном размере, а отсюда делается вывод, что и управление техникумами должно строиться по типу управления высшими школами. Мы с этим несогласны. Техникум, как общее явление, должен находиться в руках заведующего, который является руководителем техникума. Что касается организации учащихся, то и тут я лично несогласен с тем, чтобы эти организации в техникуме строились по типу организаций учащихся в вузе. Преобладающей формой в вузе является профессиональная секция, состоящая из тех студентов, которые являются членами профсоюза. Так как в вузах большинство студентов состоит в профсоюзах, то, понятно, что эти секции ведут работу от имени всех студентов вуза. Я допускаю, что для высшей школы это пока что неизбежное явление, но не понимаю, зачем это нужно для техникума. В техникумах процент членов профсоюза небольшой, а нечленов — подавляющее большинство. Думаю, что с точки зрения педагогической и политической было бы в высшей степени вредно проводить в техникумах грань между членами и нечленами профсоюзов и представлять одним учащимся пользоваться всеми правами членов студенческих организаций, а других лишать этих прав. Мое мнение сводится к тому, что в стенах техникума должна быть общестуденческая организация, охватывающая всех учащихся и ведущая свою работу от имени всех учащихся. Разумеется, это не исключает того; что в техникуме может быть и студенческая профсекция, но функции ее должны быть совершенно обособлены. Каково состояние наших техникумов?
Я должен сказать, что сколько-нибудь сносно техникумы стали жить только в этом году, потому что из того, как сейчас прошла через Совнарком и через бюджетное совещание при Наркомфине сеть наших техникумов, видно, что с нового бюджетного года мы будем жить гораздо лучше, чем раньше.
Значение техникума колоссально. И прежде всего огромное значение имеют педагогические и сельско-хозяйственные техникумы. Всеобщее обучение мы будем осуществлять через педагогические техникумы. Отсюда мы будем получать учителей I ступени. Здесь, правда, на подмогу явится реформированный 2-й концентр, но нужно еще посмотреть, что он даст на опыте. Несомненно, что в основном всеобщее обучение будет равняться по педагогическому техникуму. Значение сельско-хозяйсвенного техникума также огромно. В отношении индустрии надо сказать, что среднего технического персонала у нас далеко недостаточно, а спрос на него очень велик.
Как видите, распространяться о значении техникумов не приходится.
Задачи, которые стоят перед нами в отношении техникумов, сводятся к расширению сети педагогических и сельско-хозяйственных техникумов (в отношении индустриальных техникумов вопрос о расширении сети стоит далеко не так остро). Затем перед нами задача уточнения специализации индустриальных техникумов. Эти техникумы должны строиться не по линии универсализма, а по линии подготовки специалистов узкой квалификации. Педагогические техникумы за последнее время пережили большой сдвиг в их внутренней, учебной жизни. Это можно видеть из обследования, произведенного прошлым летом инспектурой Наркомпроса. Мы внедрили в техникумы новые учебные планы и новые программы. Я считаю, что идеологическая база для настоящего развертывания педагогического образования у нас уже имеется.
Несколько слов о рабфаках. Еще раз напоминаю, что нужно иметь в виду, что рабфаки по-настоящему не профессиональные школы и к системе профобразования имеют только косвенное отношение. Когда я говорю о рабфаках, предо мною встает вопрос о их будущности, о перспективах их развития. Я отчетливо себе представляю, какую громадную историческую роль уже сыграли рабфаки. Достаточно сказать, что в течение последних 3 лет мы через посредство рабфаков пустили в вузы 25 тысяч рабочих и крестьян. Если в городах и промышленных районах рабочая молодежь начинает от первой ступени подниматься ко второй, а от второй к третьей, т. е. к вузам, то по отношению к деревне рабфаки на ближайшие годы останутся почти единственным каналом, по которому крестьяне смогут попадать в высшую школу. Сеть девятилеток в деревне еще слишком редка, и в наших девятилетках пока еще очень малокрестьян. С указанной точки зрения значение рабфаков огромное. Я не знаю, сколько тысяч они должны обучать (это — вопрос сравнительно второстепенного порядка), но меня занимает вопрос учебного отбора. Задача наша сводится не только к тому, чтобы посылать в вузы студентов из рабочих и крестьян (конечно, это— большая и важная политическая; задача)). Но главное заключается в том, чтобы послать в вуз именно такого студента, из которого может выйти хороший специалист. Вы знаете, что мы ставим сейчас ставку на хорошего специалиста. Мы подошли к переоборудованию нашего хозяйства на новых началах, значит нужно, чтобы наш инженер был подготовлен не хуже иностранного инженера; наши инженеры должны стоять на уровне знаний германских и американских инженеров. То же самое относится к врачам и агрономам. Я не уверен, что все те, которые обучаются на рабфаках, способны стать хорошими специалистами. Прошу не заподозривать меня в недружелюбном чувстве к рабфакам. Я их всегда поддерживаю и буду поддерживать всеми силами, но я считаю проблему отбора заслуживающей большого внимания. Мы ежегодно принимаем около десяти тысяч на рабфаки, относимся к рабфаковцам (прежде всего потому, что это—рабочие) в высшей степени бережно, внимательно и снисходительно, ибо мы хотим дать возможность каждому крестьянину и рабочему, попадающему на рабфак, довести свое образование до конца. Таким путем мы в этом году выпустили 8.700 человек из рабфаков и всех их направляем в вузы. Многие из них с большим усилием тянулись для того, чтобы окончить. Но где гарантия, что все 8.700 человек будут пригодны для обучения в вузе и что из них выйдут хорошие специалисты? Я ставлю этот вопрос для того, чтобы оказать, что проблема учебного отбора для рабфаков приобретает совершенно исключительное значение для ближайших лет. Я не могу сейчас сказать, в каком направлении разрешится эта проблема, и что мы будем делать с теми тысячами и тысячами рабфаковцев, которые после тщательного учебного отбора будут признаны не подходящими по способностям и по знаниям для направления в вузы, но я с полной откровенностью ставлю перед вами эту проблему и думаю, что вы против ее постановки ничего не можете возразить.
Перехожу к вопросу о вузах, к высшей ступени нашего профессионального образования. Старые уставы высшей школы, уставы университетские гласили, что университет ставит своей задачей подготовить образованного человека. Уставы нашей высшей школы этого не говорят и не потому, что мы являемся противниками общего образования, а потому, что первая наша задача — подготовить высококвалифицированных специалистов. И прежде всего я хочу затронуть вопрос об этих специалистах. Какой специалист нужен нам, советскому государству, строящему социалистическое хозяйство? По отношению к Наркомпросу эта задача вполне ясна. Мы знаем, какой специалист нам нужен, мы должны из педфака, из педвуза выпустить такого учителя, который мог бы преподавать в школе II ступени или в техникуме по новым программам ГУС'а. Это должен быть педагог широкого охвата, а не узкий специалист. Должен оговориться, что на ближайшие годы нам нужно сохранять подготовку специалистов и но предметной системе, как, например, в области математики, физики и т. д., но линия наша ведется на подготовку педагога, ориентирующегося в целом цикле родственных дисциплин. Итак, мы знаем, какого учителя мы должны выпустить. Мы также знаем, какой нам нужен врач. Из наших медицинских вузов или факультетов мы должны выпускать такого врача, который мог бы работать главным образом в деревне, т. е. этот врач должен быть не узким специалистом, а работником разносторонним, ибо в деревне не найти хирурга, гинеколога и окулиста,— там врачу нужно быть своего рода «Мюр-и-Мерелизом». Наш советский врач должен быть профилактикой, он должен знать ту среду, в которой он будет работать, и как эту среду оздоровлять. В системе медицинского образования профилактика и социальная гигиена занимают очень видное место. Учебные планы и программы медицинских вузов перестраиваются у нас соответственно этим новым задачам.
По линии сельского хозяйства у нас возникали большие споры о том, нужен ли здесь специалист узкой квалификации, например узкий животновод, узкий полевод, узкий растениевод, или же и тут нам нужен специалист широкого охвата. Теперь можно считать установленным, что мы должны держать курс на участкового агронома, который мог бы обслуживать все нужды крестьянского хозяйства. Соответственно этому мы перестраиваем учебные планы сельско-хозяйственных учебных заведений. В области промышленности нам нужны специалисты двух категорий. С одной стороны, нам нужен инженер узкой специальности, который мог бы заведывать данным цехом, данной мастерской, а с другой стороны, нам нужны инженеры с широким экономическим образованием, которые понимали бы, как нужно организовывать производство на том или ином крупном заводе. Нам нужен инженер-плановик, который мог бы работать в Совнархозе, в Губплане и мог бы комбинировать и планировать элементы производства и хозяйства. Одним словом, в отношении индустриального образования можно сказать, что здесь устанавливаются два типа специалистов, и нам придется соответственно этому перестраивать наши учебные планы, т. е. одни вузы приспосабливать к выпуску специалистов широкого охвата —- таких будет меньше, а другие приспосабливать к выпуску узких специалистов —-таких будет гораздо больше.
Кого мы принимаем в наши вузы?
Мы имеем некоторые поправки к нашему положению о вузах. Недавно в Совнаркоме обсуждался вопрос о том, с какого возраста можно принимать в вуз—до сих пер минимальным возрастом считалось 16 лет. Наркомпрос настаивал на 17-летнем возрасте. Наркомздрав отстаивал 18 лет с точки зрения охраны здоровья молодежи. Совнарком принял 17 лет. 16-летний возраст, конечно, является слишком ранним, а с другой стороны, если бы мы принимали только 18-летних, то вышло бы, что окончившие трудовую школу должны были бы целый год оставаться без дела на распутьи. В каком порядке выпущенные из вузов получают квалификацию? Недавно Совнарком утвердил порядок присуждения квалификации, или, в переводе на простой язык, присуждение звания. При каждом вузе образовывается специальная квалификационная комиссия, и каждый студент по окончании вуза и по прохождении практического стажа должен защитить так называемую квалификационную работу в этой комиссии, в которой принимают участие и заинтересованные наркоматы. После защиты он получает соответствующую квалификацию. Какими мы хотим видеть наши вузы? Вуз должен быть краеведческим, в широком смысле этого слова, т.е. если это вуз индустриальный, он должен приспосабливаться к производственным и хозяйственным условиям своего района, он должен иметь такой уклон, который соответствовал бы хозяйственным, и производственным особенностям данного района. На Урале, например, это до известной степени достигнуто. Сельско-хозяйственный вуз должен учитывать особенности сельско-хозяйственных культур района в зависимости от того, что в этом районе является (преобладающим — полеводство или лесное хозяйство, а если полеводство, то какие культуры здесь преобладают, и соответственно этому строить весь свой учебный план. Если это педагогический вуз, он также должен приспособляться к хозяйственным условиям данного района и соответственно этому строить уклон в ту или другую сторону. Здесь я говорил, конечно, о вузах более или менее районного или областного значения, не затрагивая таких вузов общесоюзного значения, как Тимирязевская Академия, Ленинградский Политехнический Институт и т. д., задачи которых должны определяться несколько иначе. Вузы должны быть связаны с производством в том смысле, что производственная практика студентов должна быть не эпизодом, а органической частью учебного плана вуза. Начиная со второго курса, студенты должны ежегодно определенную часть времени проводить на предприятиях и в хозяйствах. Эта производственная практика должна вестись одновременно и под руководством технического персонала предприятия и под руководством учебного персонала высшего учебного заведения, т. е. эту производственную практику нужно рассматривать и как хозяйственную работу, выполняемую студентами для предприятия, и как учебную работу, выполняемую студентами во исполнение требований учебного плана. Между вузом и хозяйством должна быть такая увязка, чтобы хозяйство и промышленность, фабрики и заводы, совхозы и агрономические участки использовали лаборатории высших учебных заведений для своих анализов, консультаций и т. п. Персонал учебных заведений должен использоваться для работы в предприятии и, с другой стороны, персонал предприятия, имеющий столь необходимый для учебного плана производственный стаж, должен использоваться для учебной работы учебного заведения. Вот как мы рисуем себе ближайшее построение нашего высшего образования. Кое-какие достижения в этом направлении у нас уже имеются, но этого, конечно, далеко недостаточно.
Перед нами стоит теперь еще одна важная задача — восстановление кадра научных работников.
За те 10—11 лет, которые прошли с начала империалистической войны, мы обеднели в этом отношении до последней степени. У нас до 800 пустующих кафедр; старики выбыли по двум причинам — частью они бежали за границу, а частью потому, что законы природы распространяются и на профессоров. Таким образом у нас произошло порядочное опустошение в лагере научного персонала, и мы теперь ставим себе задачей в течение ближайших трех лет подготовить не менее 3 тысяч научных работников.
В жизни вузов громадное значение имеет связь учебно-преподавательской работы с научно-исследовательской. Необходимо в вузе создать такую обстановку, при которой каждый профессор имел бы возможность работать по этим двум линиям. Нужно, чтобы он имел хорошо оборудованные лабораторию и кабинет, для того, чтобы там работать со студентами. Поскольку у нас здесь имеется некоторый разрыв между вузами и частью научно-исследовательских институтов, мы себе ставим задачу — этот разрыв ликвидировать.
Этот обзор я хотел бы закончить следующими словами: мне кажется, что мы до сих пор не совсем ясно представляем себе, какое значение в нашей системе играет профессионально-техническое образование. Между тем, на одном из совещаний тов. Рыков правильно сказал, что после Октябрьской революции проблема создания квалифицированных работников является самой важной. В октябре мы одержали победу и установили политическую власть пролетариата. Теперь мы ведем громадную борьбу в области переустройства всей системы нашего хозяйства. Это переустройство не будет выполнено до тех пор, пока мы не будем иметь высоко-квалифицированных инженеров, агрономов и учителей, квалифицированных техников и культурных, грамотных квалифицированных рабочих. Рост нашего хозяйства будет заключаться не столько в том, что мы будем восстанавливать хозяйство, сколько в том, что мы будем перестраивать его по-новому. Мы будем перестраивать существующие заводы и строить новые на новых технических основаниях, а это теснейшим образом связано с проблемой создания высоко-квалифицированной рабочей силы, начиная с низшей ступени — с рабочих и кончая высшей ступенью — инженерами. Этой стороной нашей просвещенской работы мы обращены ко всем наркоматам, ко всем предприятиям, хозяйственным организациям и т. д. Если мы выпустим плохого агронома или инженера, то любой гражданин нам может заявить: «Что же вы готовите такого агронома, который ничего не понимает в хозяйстве, такого инженера, который не знает, что такое станок или трансмиссия, такого врача, который не знает, что такое тиф». О нас теперь судят и будут судить, главным образом, потому, насколько мы будем поспевать за бурно раэвивающимся хозяйством.
И я обращаюсь с просьбой ко всем здесь находящимся товарищам, работающим на местах, приложить все усилия к тому, чтобы эта чрезвычайной важности проблема подготовки квалифицированного персонала для строящегося социалистического хозяйства и социалистического общества была бы нами, Наркомпросом, и вами, работниками на местах, выполнена с честью.
Популярные статьи сайта из раздела «Сны и магия»
.
Магия приворота
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...
Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...
Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...
Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +