Изучение в соответствии с принципами элементарного образования каждого древнего или нового языка следует рассматривать как природосообразное, а если твердо держаться таких взглядов и правильно их применять, то очень важное по своим последствиям повторное осознание всех учебных предметов, познать которые человек смог, когда изучал родную речь, накапливая опыт путем наблюдения. Но человеку знакомо бесконечно многое, чтр еще не вполне ясно осознано им. Поэтому психологически верно направленное и хорошо выполненное повторение наших знаний при изучении нового для нас языка оживляет, обновляет и уточняет множество понятий, которые мы на своем родном языке только смутно представляем себе, так как обычно редко имеем возможность вспомнить о них и живо себе представить. Вот почему повторение, для которого представляется случай при психологически и мнемонически верно направленном и хорошо осуществленном изучении незнакомого языка, чрезвычайно важно для расширения познаний детей и подведения под эти познания прочного основания. Нормальные упражнения, в которых.мы при изучении латинского языка исходим из немецкого, доказывают важность этой точки зрения на двух этапах обучения. Вокабулярий, с прочтения которого мы начинаем здесь наши упражнения, восстанавливает в памяти у ребенка чувственное впечатление от предметов, название которых он заучивает. Сила же воображения оживляет для него впечатления от всех предметов, которые ребенок заново осознает, повторяя слова. Постепенно и природосообразно они вновь оживают в памяти и воображении ребенка благодаря упражнениям, непосредственно примыкающим к вокабулярию и расширяющим знакомство ребенка со свойствами и действиями этих предметов прибавлением прилагательных и глаголов. Фразеологические упражнения усиливают такое воздействие настолько, что к концу упражнений воспитанник достигает такого ясного понимания этих предметов, какого он не так-то легко и, несомненно, лишь в очень редких случаях смог бы достичь, предоставленный самому себе или с помощью рутинного и школьно-рутинного изучения родного языка. Эту ясность мысли и должно рассматривать как начальный этап на пути ребенка к научному взгляду на те же предметы. Она, следовательно, имеет существенное значение для высшей культуры человечества. Однако этот взгляд может быть в достаточной мере освещен, если только пособие, о котором я говорю, будет опубликовано.
Я кончаю с этим вопросом и от ограниченного и одностороннего рассмотрения элементарных, по изолированно взятых средств формирования способностей к наблюдению, речи, мышлению и овладению мастерством перехожу к общему их рассмотрению, охватывающему всю внутреннюю сущность идеи элементарного образования. Я должен это сделать. Неопровержимо доказано, что хорошо осуществленные в элементарном смысле средства развития и формирования всех духовных и физических сил человека благодаря своей простоте во всех случаях способствуют образованию, побуждают ребенка, помогают ему достичь весьма удовлетворительных и очень заметных успехов в развитии своих способностей к наблюдению, речи, мышлению и овладению мастерством — каждой из них по отдельности. Однако это еще отнюдь не означает, что отдельные успехи каждой из этих способностей природосообразно и в достаточной мере содействуют самой человеческой природе, помогают ей в существеннейших потребностях человечности вообще.
Это не означает, что совокупная сила человеческой природы, поскольку она должна составлять прочное основание человечности, сама получает действительно природосообразное и удовлетворительное основание в результате действия этих образовательных средств. Истинная природосообразная совокупная сила человеческой природы рождается, как мы знаем, главным образом из стремления к равновесию менаду всеми человеческими силами. Отдельно же взятое развитие духовных и физических сил само по себе к этому отнюдь не стремится. Само по себе оно отнюдь не ведет природосообразным путем к подлинному, упорному стремлению к такому равновесию. Напротив, при своей изолированности и вследствие нее оно в силу многих соблазнов вызывает неудержимое стремление к чувственному превосходству каждой отдельной человеческой способности над другими. Следовательно, оно закладывает основание для противоречия между одной из этих сил и другими, для борьбы между ними, подрывающей силы и нарушающей их развитие. Этим оно, несомненно, и превращается в определенный первоисточник войны всех против всех.
Такой взгляд со всей ясностью доказывает: на вопрос, что в воспитании и обучении природосообразно, правильно ответить можно лишь тогда, а понятие природосообразности правильно оценить можно тоже лишь тогда, когда предварительно будет выяснен вопрос, что такое сама человеческая природа. Она заключается в сущности самой человечности и, как я уже говорил в начале этого труда, вытекает из Духа и жизни внутренних, божественных сил, которыми люди отличаются от всех прочих существ на земле.
Дух и жизнь есть и у животных, но это не человеческий, а животный дух, не человеческая, а животная жизнь. И в простоте моей ограниченности в этом вопросе, мне самому хорошо известной, я без претензий и совершенно спокойно скажу: я думаю, что исходные начала человечности лежат в духовных силах нашей плоти и крови, которая роднит нас с животными, в окончаниях тончайших волокон человеческих нервов, затерявшихся в невидомом,— следовательно, в конечных элементах самой нашей плоти и кровиг которая до известной степени и у животных доказала духовность своих основании и проявлений. Но в тончайших волокнах нашей плоти и крови и в глубочайшем организме нашей животной природы лежат и исходные начала для перехода инстинктивных чувств любви и веры в богом данную внутреннюю сущность человеческой любви и человеческой веры... Результаты инстинктивной любви и веры — результаты всех человеческих знаний, проистекающих только из чувственных восприятий. Поскольку они имеют под собой лишь животную основу, следовательно, постольку совершенно лишены внутренней сущности человечности. И в этом пункте дух человека ни в отношении его способности мыслить, ни в отношении его способности верить и любить не проявляет себя в качестве действительно человеческого духа. И в том и в другом отношении он представляет собой только силу, которой мы обладаем, как и дикие животные. Что касается органов чувств, посредством которых животные, подобно нам, способны по-своему познавать мир, то в этом отношении для указанной силы у них имеются значительно лучшие основы, чем у нас. У собаки значительно лучший нюх, а у орла значительно лучшее зрение, чем у человека, и что верно в отношении этих основ умственных способностей животных, одинаково верно и в отношении разнообразных возможностей применения их животными. Для нас они часто стоят на грани чудесного и во всем своем объеме представляются нам недосягаемыми для высочайшей степени человеческого умения. Но все умение животных не есть умение человеческое, оно лишь результат инстинктивно побужденной животной способности. Природу ее не в состоянии исследовать даже самый сильный человеческий ум, но ее отличие от человеческой способности к мастерству и лежащей в ее основе человеческой способности мышления совершенно ясно даже самому неразвитому человеку.
Поразительно это различие между человеческой способностью к мастерству й умением животного, как и вообще между духовным бытием человека и животных, велико превосходство самого низкого в человеческой природе над самым высоким в животной... Все результаты животного мышления и умения, даже самые высокие, отнюдь не доказывают наличия человеческой способности мышления. Мышление людей как человеческое мышление, даже в малейшем его истинном продукте, не проистекает из какой бы то ни было силы, связанной с тончайшими волокнами нашей плоти и крови. Наше мышление, поскольку оно истинно человеческое, проистекает из божественной силы, благодаря которой наш дух властвует над нашей плотью, и лишь поэтому оно есть и становится истинно человеческим, полностью противоречащим всякому животному мышлению. Всякое животное мышление находится в таком же противоречии со всяким человеческим как мрак со светом; в своем развитии и в своих результатах оно всегда ведет к бесчеловечности.
Чтобы не оставить в неопределенности и неясности слово «приро-досообразность» в том значении, в каком его следует понимать в отношении элементарного образования, нам надо твердо придерживаться той точки зрения, что элементарное умственное образование и формирование мастерства человека во всех своих последствиях способно вызвать к жизни совокупную силу человеческой природы, объединяющую все благотворные силы нашей природы. Исследуя сущность этой совокупной силы, мы видим, что она развивается в людях в удовлетворительной мере лишь постольку, поскольку она действительно и существенно исходит из гармонии наших сил. Благодаря их равновесию она имеет возможность решающим образом воздействовать на нас в том, что мы делаем и что упускаем, влиять на главные силы человеческой природы, лежащие в основе наших чувств, мыслей и поступков.
Там, где одна из этих трех сил в нас слаба, парализована, неразвита или, более того, развита неправильно, там для совокупной силы человеческой природы отсутствует бсиование. Без него две другие силы не в состоянии получить для своего благотворного влияния простор, полностью удовлетворяющий требованиям человеческой природы. Так бывает с человеком, односторонне оживленным в нравственном отношении, но не умеющим мыслить, духовно неразвитым, не получившим должного образования для исполнения своих семейных и гражданских профессиональных обязанностей, неловким, нерадивым и бессильным. Так же бывает и с человеком, у которого великолепная голова, но у которого недостает основ для формирования нравственной силы, нет истинной любви и истинной веры. Благотворная совокупная сила человеческой природы так же возможна и мыслима у человека средних и даже слабых способностей, как она бывает трудно достижима и даже недостижима у человека с изолированными от других, несоразмерно большими, даже гигантскими отдельными способностями.
При этом, однако, важно отметить, что совершенное в подлинном смысле этого слова равновесие человеческих сил немыслимо. Человек, знания и умения которого всегда отрывочны, не способен к совершенно законченному формированию какой бы то ни было из своих сил, следовательно, никогда не способен к совершенному равновесию этих сил между собой, или, что одно и то же, к совокупной силе человеческой природы, которая во всем имела бы под собой одинаково прочное совершенное основание. Все, что говорилось о равновесии человеческих сил и о вытекающей из него гармонии, следует относить только к такому их состоянию, которое приближается к гармонии и к равновесию или, во всяком случае, старается в большей или меньшей степени приблизиться к ним.
Невозможность полного равновесия в человеческой природе предопределена заранее существующей в действительности дисгармонией сил и задатков отдельных людей. Каждый отдельный человек от рождения обладает силами, не равными силам множества других людей. Один рождается с преобладающими задатками сердца, у другого преобладают задатки ума, а у третьего — руки...
Между тем, как я уже говорил, состояние наших сил, приближающееся к равновесию, одинаково мыслимо и при малых и при больших силах. Равновесие при весе в три фунта то же, что и равновесие при весе в три центнера. Я часто видел в жизни у индивидуумов с очень посредственными задатками благотворную совокупную силу, насколько она вообще досягаема для человечества, в спокойном, действительно удовлетворительном состоянии равновесия. Напротив, блистательное проявление отдельных сил очень часто становится для людей непреодолимым препятствием для формирования благотворной совокупной силы и недостающего им равновесия. В свою очередь, верно и то, что формирование этой совокупной силы так же достижимо при величайшем недостатке внешних средств, как и при их избытке. Почти полвека тому назад я в образе своей Гертруды попытался представить пример максимума такого равновесия и вытекающей из него совокупной силы при минимуме внешних сил и средств, и мне кажется, что это со многих сторон освещает эту точку зрения, та истина, что степень равновесия, на которую способно человечество, в одинаковой мере достижима при любых обстоятельствах и условиях, в которых находятся люди, связана с той точкой зрения, что ее можно достичь лишь при подлинном наличии любви и веры. При этом, однако, ни в коем случае нельзя забывать, что истинная вера и истинная любовь немыслимы без общей любви к истине, то есть без любви ко всей и каждой истине, и что средства развития человека к истинной любви и истинной вере теснейшим образом связаны со средствами развития человека к познанию всей истины и к любви ко всей истине. Без благотворной силы любви и веры немыслима гармония наших сил, немыслим внутренний мир ни с самим собой, ни с людьми. Точно так же без основательной заботы о развитии рода человеческого к йознанию истины, то есть без серьезной заботы об основательном развитии его интеллектуальных сил как в нравственном и религиозном, так и в семейном и гражданском отношении, немыслимо истинное равновесие человеческих сил и даже истинное приближение к такому равновесию. Следовательно, немыслима истинная совокупная сила человеческой природы, несущая с собой счастье и удовлетворение. Эта сила не проистекает из одностороннего формирования одной какой-нибудь человеческой силы; если подходить с человеческой точки зрения, то она проистекает из одинаково заботливого развития всех сил. Как неоспоримо, что она не проистекает из бездушия и неверия, так же верно, что она не возникает из необдуманности, глупости, слабоумия и умственной пустоты.
Я, правда, полностью признаю, что бездушие и неверие, эти злосчастные порождения неестественно оживившегося в наши дни чувственного эгоизма, сами породили ужасное несчастье наших дней. Но я признаю при этом также, что это бездушие и неверие в значительной степени ослабили и почти довели до гибели главные основы истинных, благотворных мыслительных способностей и профессиональных умений в нашей среде. Они сделали то же самое и в отношении существенных оснований этой среды, заложенных в чистой семейной жизни и присущих ей чистых чувствах — отцовском, материнском и чувстве любви ребенка к родителям...
Мы никоим образом не должны упускать из виду взаимосвязь между потребностью в человеческой заботе о формировании наших умственных способностей и способностей к мастерству и потребностью в священной заботе о формировании веры и любви. И мы не можем утаить от себя, что все, что постоянно подрывает и разрушает в нашей среде силу отцовского, материнского, братского и сестринского чувства в семейной жизни, действует разрушительно и на основы истинной веры и истинной любви, как оно в высшей степени разрушительно действует на истинные основы мыслительных способностей и профессиональное мастерство, на благополучие семейных и гражданских отношений людей.
Помощь против зла, от которого в настоящее время страдает доброе сердце людей во всех сословиях, могут оказать только меры, которые, противодействуя всем причинам и источникам возникновения бессердечности, недоверия и неверия, в высшей степени способны заботливо оживить, я сказал бы, в известном смысле воскресить отцовскую силу, материнскую преданность и чувство любви детей к родителям и в воспитании, и в жизни — общественной и частной. Ведь в настоящее время эти чувства, можно сказать, лежат в открытой нашим взорам могиле, мы же настоятельно в них нуждаемся. И наши современники, конечно, были бы неправы, теша себя в этом отношении пустой иллюзией, будто бы то, в чем мы уже в настоящее время настоятельно нуждаемся, уладится само собой, без нашего содействия. Без нашего содействия ни задатки любви и веры, ни задатки мыслительных способностей и овладения мастерством не сложатся в отдельных индивидуумах, а тем более в массах наших сословий и классов. Приучить себя физически и духовно ко всему, чего требуют от каждого из нас любовь, мудрость и вера в зависимости от нашего положения и наших обстоятельств,— для этого безусловно требуется человеческая забота об усвоении человеком всех практических умений и всей умелости, которые семейная и гражданская жизнь вменяет нам в обязанность.
Рассмотрю еще раз идею элементарного образования с точки зрения того, как развиваются ее средства формирования совокупной силы человеческой природы и проистекающей из нее гармонии человеческих сил. Внутренним средством развития этой силы нашей природы служит любовь. Внешние средства ее развития заключаются во всей полноте человеческой деятельности. Они заключаются в том, что эта деятельность позволяет нам, опираясь на силы нашего ума и способности к мастерству, внешне выразить то, к чему любовь побуждает совокупную силу природы человека, когда формирует ее, ради чего она приводит в движение все наши силы. И здесь способность к речи является объединяющей промежуточной ступенью между нашей способностью к наблюдению и способностью к мышлению, так как она позволяет ребенку сопоставлять, различать и сравнивать впечатления от чувственного восприятия предметов, когда они являются ему в своей истинности, ограниченности и распространенности во всех направлениях — в отношении воздействия на ум, сердце и руку, то есть позволяет ему обработать их в уме, думать и судить о них. Ясно, что в этом смысле способность к речи становится также внешне посредствующим звеном сил, объединяющим в этом отношении отдельные основы и основные части совокупной силы и совокупной деятельности человеческой природы, а объединив их, в результате обращается ко всей человечности в целом. Без нее, без этого великого результата всего достигнутого человечеством в образовании, без этой развитой совокупной силы человеческой природы, недостижима цель всякого воспитания, развитие самой человечности. Без нее никакая наука, никакое занятие, никакой род деятельности не возвысится до человечности.
Внутреннее средство пробуждения все в нас оживляющей совокупной силы, требующей деятельности всех объединяемых ею отдельных сил и выражающейся в божественной основе человечности, в любви, для оживления своего существа само по себе не нуждается ни в какой помощи искусства... Напротив, внешнее формирование этой силы требует помощи человеческого искусства в такой же мере, в какой природосообразное внутреннее развитие сил человечности в самом человеке обретает божественную помощь. И идея элементарного образования во всех своих психологических устремлениях вообще должна искать самые существенные средства для природосообразного развития основ формирования наших сил и задатков именно в природосообразпом внешнем формировании этой совокупной силы.
Именно таким путем только и возможно успешно противодействовать помехам, лежащим на пути этих устремлений. Эти помехи в целом вызваны перевесом эгоистических, чувственных требований нашей животной природы над требованиями нравственных и умственных основ нашей человечности. Пагубные извращения человечества во всех своих формах и видах несомненно порождены и вызваны у нас тем, что мы гораздо больше обращаем внимания на не имеющие существенного значения для нашей природы, а вызванные
современными настроениями и обстоятельствами коллективные потребности, проистекающие из наших обстоятельств, чем на индивидуальные. Индивидуальные же потребности человека вытекают из самой сущности человечности, а следовательно, это потребности всего человечества и самой человеческой природы. Вот это и ставит наибольшие препятствия ходу природы в развитии и формировании наших сил и не может не ставить их. Поскольку оно так действует, оно и наносит очень чувствительный удар важнейшим достижениям идеи элементарного образования и всех ее образовательных средств.
Очевидно, что реальные потребности индивидуального существования человека как требования самой человеческой природы должны в целом, то есть в нравственном, умственном и физическом отношениях, предшествовать требованиям, предъявляемым коллективной формой существования человечества, и подчинять их себе. Если они этого не делают, если они сами подчиняются несправедливым и произвольным притязаниям пагубных извращений и их источнику — чувственным эгоистическим требованиям, вызываемым коллективной формой нашего существования, то они повсеместно и глубоко величайшим образом препятствуют ходу природы в развитии и формировании наших сил к человечности. Животный эгоизм этих претензий оказывает одинаковое действие при всех условиях, касается ли это крестьянского или бюргерского, дворянского или даже монашеского сословия. Он в высшей степени препятствует подлинному развитию наших сил, мешает им подняться до человечности. А то, что постоянно и неизбежно препятствует развитию и формированию человечности, способно помочь чувственным и животным соблазнам оживить все нечеловечное, служит ему, поощряет его. Все это одинаково верно по отношению к любому сословию.
Отсюда ясно, что, поскольку пагубность неестественности препятствует, вредит развитию наших сил к человечности грозит им гибелью, она неизбежно должна скрывать от нас истинную сущность идеи элементарного образования. Этим она нас внутренне ослепляет, а внешне мы становимся не только неискусными и неловкими, по даже почти совершенно непригодными и неспособными, особенно в такое время, когда испорченность в столь высокой степени, как это имеет место сейчас, поддерживается и оживляется властью рутины действительной жизни.
Я должен еще добавить, что все это мы в действительности испытали и на самих себе, и на всем своем окружении, на которое распространялись наши стремления, и что время подобных испытаний еще далеко не кончилось для других, кто, будучи столь же незрелым, как мы, отважился бы на осуществление и введение этой высокой идеи. Незрелое вмешательство в дело элементарного образования таит в себе столько поводов и случаев разбить себе лоб и обжечь пальцы, что всем молодым людям, похожим на меня своим добродушием и слабостью, мне хотелось бы крикнуть, как кричат козлу, стоящему перед грудой пылающих углей: «Не тронь, жжется!» Чем разносторонней я рассмотрю этот предмет и чем глубже вникну в его сущность, тем яснее станет, какие у меня основания и причины для такого мнения.
Прослежу дальше за своим предметом, как я это делал до сих пор, кое-где отклоняясь от пути то вправо, то влево, а часто даже сворачивая со столбовой дороги, но постоянно твердо имея в виду свою цель. Задержусь на мгновение на той точке зрения, что стремления элементарного образования в отношении формирования наших умственных способностей предполагают возобновление заботы о подлинном и мощном развитии общих основ человечности, то есть любви и веры, требуют такой заботы. Следовательно, они требуют также новой и живой заботы об укреплении сил семейной жизни и ее священной основы — отцовского и материнского чувства и чувства любви ребенка к родителям. Отсюда, если говорить реально и в целом, по существу может возникнуть совокупная сила человеческой природы.
Она, эта совокупная сила, может родиться только из истинности внутренней, божественной сущности человеческой природы, а отнюдь не из изолированной, отдельной какой-либо ее силы, как бы искусно, как бы счастливо она ни была оживлена. Точно так же идея элементарного образования способна воздействовать на развитие человечности, основанной во многом на фундаменте равновесия и гармонии наших сил, не благодаря отдельно взятым природосообразным средствам формирования человеческой способности к мышлению, отнюдь не благодаря отдельно взятому усовершенствованному обучению числу и форме. Она главным образом способна на это только в силу теснейшей своей связи со священными основами веры и любви.
Уже древние греки поняли необходимость тесной связи любви и веры с природосообразными средствами развития человеческой способности к мышлению. Их «истина — в любви», их поиски истины в любви определенно говорят, что для познания всего человеческого в истине они не удовлетворялись исследованием истины, оживляемым только силами ума. Ими нельзя удовлетвориться, и в соответствии с таким убеждением идея элементарного образования стремится, упрощая свои образовательные средства, с самой колыбели укреплять и побуждать чувственно и инстинктивно оживленные основы любви и веры, содействовать им. Она вообще стремится объединить свои природосообразные средства развития любви и веры с природосообразными средствами, развивающими и формирующими стремление к истине и силу истины в человеке. Идея элементарного образования признает внутреннее единство всех человеческих сил, основанное на единстве самой человеческой природы, поэтому она глубоко чувствует потребность в объединении средств развития веры и любви со средствами развития мыслительных способностей человека и его способности к мастерству. Исходя из такого убеждения, она строит разработку средств обоюдного формирования наших нравственных и интеллектуальных сил на максимально возможном их взаимном согласии. Убежденность в том, что единство человеческой природы требует средств развития и формирования всех наших сил и задатков, вменяет величайшую заботу о тесном единении средств нравственного и умственного развития человека в обязанность идее элементарного образования.
Если эту великую идею рассматривать, имея в виду, насколько ее средства соответствуют ходу природы в развитии человеческих сил и задатков, то можно ясно увидеть, в какой степени средства, развивающие и формирующие наши умственные силы, уже с колыбели согласуются со средствами развития наших нравственных сил. Иначе быть не может. Не будь такого согласия, ее средства перестали бы быть элементарными, но это согласие существует. Жизнь в семье, где сконцентрированы все образовательные средства элементарной идеи, в себе самой связывает одно с другим — и материал, и средства, и всю привлекательность такого объединения. Жизнь в семье проявляет высочайшую заботу об объединении этих средств в ребенке начиная с младенческого возраста. Но она, без сомнения, стремится и к тому, чтобы средства формирования любви и веры шли впереди средств, формирующих способность мышления, чтобы последние так же основывались на первых, как и находились в согласии с ними. Только с истинно материнской любовью можно дать ребенку все максимально упрощенные средства элементарного образования только при истинно любовном доверии к благотворной силе этих средств можно их применять.
Неопровержимо также, что элементарные средства искусства формирования способностей к наблюдению, речи, мышлению и мастерству можно применить, вполне удовлетворяя при этом природу человека и с плодотворным успехом, только в сочетании со священной заботой о природосообразном развитии веры и любви. Если бы создавалась видимость подобного успеха при отсутствии этих живительных образовательных средств, то такие результаты были бы только мнимым успехом и не могли бы удовлетворить человеческую природу. Они должны неблаготворно и даже противоестественно воздействовать на все природосообразное воспитание и па средства элементарного образования.
Самое существенное и самое верное средство оживления совокупной силы человеческой природы всегда имеет своим первоисточником здинственно лишь любовь и веру, а отличительный плод ее истинности — нерушимая верность. Чем чище, истинней и более зрелой является любовь и вера, тем чище, истинней и более зрелой будет совокупная сила, оживляемая ими, тем верней и надежней ее высочайший, возвышеннейший результат — верность и все, что с ней связано: разносторонняя деятельность, напряжение, выдержка, преданность и самоотверженность. И наоборот: чем менее чисты, чем более чувственны, чем слабее духовно и физически развиты в человеке любовь и вера и исходящая из них энергия, тем менее чиста, тем более двусмысленна, обманчива, неустойчива, бездейственна и мнима совокупная сила, из них вытекающая; тем более неверна, ненадежна и обманчива верность, на них основанная, как и все результаты деятельности, усилий, выдержки, преданности и самоотверженности, тесно связанных с истинной любовью и нераздельно ей сопутствующих. Поэтому слабость и чувственность любви следует считать опасным рассадником неверия и бессердечности, которые привольно вызревают и незаметно крепнут на мягком пуху чувственности и удобства бок о бок с мертвыми зародышами мнимой верности и мнимой веры. Следовательно, существенная задача идеи элементарного образования — всей силой своей природосообразности противодействовать обману и вырождению чувственной любви и чувственного маловерия, искоренить их.
В этом отношении природу со всеми ее средствами следует считать госпожой, искусство же воспитания, включая также все его средства,— подчиненной природе и послушной служанкой.
Я несколько многословно высказываюсь о понятии совокупной силы и о стремлении к гармонии и равновесию человеческих сил; так надо. Недостаток правильного понимания сущности этой силы есть недостаток правильного понимания сущности самой идеи элементарного образования. Она мечта, безделица и средство совращения народа, если не основана на общем стремлении человечества извлечь ее из того единственного, вечного, на чем зиждется природосообразное формирование человечности,— из любви и веры и всегда им сопутствующей энергии. А она не основана на нем ни в том случае, когда ее пытаются достичь с помощью изолированных и предоставленных самим себе средств умственного образования и формирования способностей к мастерству, ни тогда, когда она не содействует природосообразному развитию умственных сил и способности к мастерству, когда она препятствует ему.
Такой взгляд на мой предмет имеет и другую сторону.
Ни элементарное развитие способности к наблюдению, ни такое же развитие способности к речи или мышлению, взятое в отдельности, изолированно от других в своем влиянии, нельзя рассматривать как нечто содействующее природосообразно истинному и основательному развитию наших интеллектуальных сил. Эти силы только во всем их объеме следует рассматривать в качестве силы человеческой природы, или, что одно и то же, в качестве силы, свойственной человечности нашей природы. Формирование, или, вернее, возвышение умственных способностей до человечности требует предварительного развития самой человечности; без сильно развитой человечности немыслимо истинное возвышение умственных способностей к ней. Она проистекает, по существу, из любви и веры. Если нет любви и веры, то нет и начала нити, с которой начинается всякое истинное развитие человечности и по которой развивается оно до самого конца. Одним словом, вера и любовь — альфа и омега природосообразного, а следовательно элементарного, формирования человечности. Умственное образование и обучение мастерству — лишь подчиненные им образовательные средства. Действуя лишь в таком подчинении, они в состоянии содействовать гармонии наших сил, их равновесию. Развивая человечность, природа идет именно таким путем; искусство же, а следовательно и средства элементарного образования, должны следовать по ее стопам.
Если рассматривать эту великую идею как природосообразное средство развития и формирования умственных способностей и способности к мастерству, то становится действительно ясно, насколько важно для нас, особенно в наш век, обратить внимание на различие между средствами развития наших сил и средствами формирования навыков преподавания и обучения, требующих применения этих сил. Наш век во всей своей деятельности желает получать плоды еще до того, как зацвели деревья, и даже от таких деревьев, у которых он погноил корни. Он жаждет мнимых результатов, когда еще не только не заложен фундамент, необходимый для серьезных результатов, но даже и котлован под него не вырыт. Очевидно, что развитие человеческих сил непременно следует рассматривать как главный корень всех средств, формирующих умение практически применять наши развитые силы. Из этого корня и должны появиться их настоящее цветение и истинные плоды. Теперь ясно, что, глубоко осознав это различие, можно напасть на важный след средств, успешно противодействующих пагубности наших современных заблуждений, заключающихся во вредных извращениях исходных начал воспитания. В этом надо искать исходные начала таких средств. Эти средства помогут во всех сословиях и при любом положении возвысить свойственное человеческой природе отцовское и материнское чувство до уровня развитой отцовской и материнской силы. Они помогут поднять силы семьи в воспитании и обучении детей настолько, что можно будет положить предел печальным последствиям неестественного, неэлементарного, мнимоученого влияния школ на все сословия, противоречащего их положению, обстоятельствам и потребностям. Можно будет положить конец вере в этот мираж, подрывающий благополучие семейной жизни у народа. Мы не можем утаить от себя, что очень велик гнет этого поверхностного школьного влияния, отвлекающего детей всех сословий от пристального внимания ко всему, что им при их обстоятельствах необходимо и полезно, мешающего им усвоить это. Разносторонни и глубоки последствия этого извращающего влияния на общественное и частное благосостояние, и они тесно связаны с прочими последствиями наших современных прихотей, настроений и недостатков, порождающими всякого рода недовольство, неблагополучие и страдания. Несомненно, что идея элементарного образования призвана всем своим существом и всеми своими силами успешно противодействовать источникам этой современной испорченности.
Эта высокая идея требует величайшей заботливости в психологическом обосновании последовательности всех ее образовательных средств и их гармонии между собой; она обязана соблюдать их. И в такой же мере она требует величайшего внимания к тому, чтобы весь последовательный ход ее образовательных средств находился в полном соответствии с положением и обстоятельствами, в которых живут люди разных сословий и разного положения. Самое основное в мерах, используемых здесь идеей, также исходит из старания увязать для всех сословий все свои средства с семейной жизнью и тем самым привести их в соответствие с положением, обстоятельствами и условиями, присущими каждому из этих сословий. В результате такой заботливости можно обеспечить основу для покоя во всех сословиях.
Благодаря такой заботливости ребенок, принадлежащий к любому сословию, научится любить то, что в его положении и условиях достойно любви. Он отлично научится думать о том, что в его положении и условиях способно возбудить его мыслительные способности. Он с колыбели научится делать, желать, надеяться, верить и стремиться к тому, что в его положении и условиях представляется ему желательным, необходимым и полезным. В таком внутреннем согласии со своим положением и своими обстоятельствами ребенок растет и силы его созревают. Отцовский дом, отцовское сословие, отцовские права становятся дороги ему, и ему легко делается нести свое бремя. Он вырастает под этой пошей. И рамки, в которых он живет, не тяготят его, они с колыбели ему привычны, и он совсем не чувствует себя стесненным ими. Если это крестьянский ребенок, то элементарно образовательные средства ни в отношении сердца, ни в отношении ума и мастерства не делают из него мечтателя, который, оторвавшись от крестьянства, теряет всякое здравое представление о благотворности этого сословия и перестает ценить его, из-за чего не способен больше воспользоваться средствами, повышающими и расширяющими благотворность его сословия, и должен стать непригодным для него. На пути хорошо усвоенного элементарного образования его разум, его сердце и его мастерство, независимо от того, на какую высоту каждая из этих сил может быть поднята, становятся разумом, благотворным для него в его крестьянском сословии, сердцем, удовлетворяющим его, мастерством, возвышающим его в его сословии.
То же самое более или менее одинаково верно и в отношении бюргерского сословия и вообще всех сословий. Однако достигнуть такого внутреннего согласия в каждом сословии тем труднее, чем больше современные пагубные извращения ослабили и подорвали главные основы общего домашнего благосостояния и владения своей профессией в этом сословии. Безмерная же дисгармония, которую наши современные нравы и принципы внесли в основу городского образования, призванного развить в детях способность к благотворной домашней умиротворяющей профессии, а также в значительной мере распространенное в бюргерском сословии противоречие между, с одной стороны, укоренившимися и все растущими притязаниями, требованиями, привычками и потребностями и, с другой стороны, все уменьшающимися ресурсами бюргерского сословия, составляющими и обеспечивающими фундамент самостоятельности семьи,— кое-где привели к новым явлениям. Теперь большинство горожан в очень многих более или менее значительных городах нельзя было бы, как в прежние времена, подразделить на группы: на богатых, на зажиточных, на бюргеров, которые нуждаются, но при всей своей нужде сохраняют гражданскую добропорядочность и стоят выше сброда, и, наконец, на очень немногочисленный низший класс совершенно беспомощных и неустроенных обитателей больниц и домов призрения, недалеко ушедших от сброда.
Теперь все это переменилось, и эта перемена подчас заходит очень далеко. Люди, лучше меня знакомые с истинным современным положением в ближайшем окружении, заверяют, будто есть немало городов, и притом значительных, которые в этом отношении сильно опустились. Большинство их жителей, если говорить об истинном их положении, можно разделить только на две категории; напыщенный сброд, зависимый, роскошествующий на сомнительные средства, и нищий сброд, глубоко втоптанный в грязь, выброшенный из почтенного, но в сущности столь же нищего круга напыщенного сброда, брошенный на произвол своего бедственного состояния, предоставленный себе самому. Яркая и жестокая картина! Меня самого от нее в дрожь бросает, и никто сильнее меня не может желать, чтобы ее проверили и чтобы она в действительности оказалась менее удручающей, менее внушающей беспокойство, в меньшей степени проистекающей из несправедливости и к несправедливости ведущей.
В своем весьма ограниченном знании света, не выходящем за пределы близкого мне очень тесного круга, я тоже очень рад был бы думать, что лишь в немногих городах сложилась такая мрачная, тревожная картина, что, напротив, даже в самых худших из них среди бюргерского населения значительно больше жителей, не относящихся ни к напыщенному, ни к нищему сброду. Но чтобы сохранить беспристрастность относительно размеров этого бедствия, где бы оной в какой степени ни проявилось; чтобы никто не мог подумать, что я в этом вопросе двоедушничаю и боюсь со всей откровенностью высказать, что действительно думаю об этом,— я должен еще кое-что добавить к сказанному. К напыщенному городскому сброду, о котором я говорил и заметное численное сокращение которого я считаю существенной и настоятельной необходимостью нашего времени, я отношу всякого рода индивидуумов, которые, не имея собственного состояния, ежегодно расходуют заработанные или незаработанные средства на не приличествующий им роскошный образ жизни. Своих детей в обстановке всевозможных излишеств, претензий, требований, наглости и насилия они вырастили нищими, воспитанными в богатстве. Они не оставляют им никакого наследства хотя бы для скудного самостоятельного существования.
Среди крестьянского и бюргерского сословий, как и в высших сословиях, главную опору всякой действительно благотворной государственной мощи следует искать в средних слоях . Во всех сословиях они самостоятельны и благодаря этому становятся источником силы и благополучия в своей среде. И мне кажется настоятельно необходимым сделать все для восстановления благотворного влияния, которым эти устойчивые в самостоятельности средние слои во всех классах пользовались во времена наших предков — как среди состоятельных людей из высших сословий, так и среди нуждающихся в крестьянском и бюргерском сословиях. Этим можно было бы возвысить каждого из них до всестороннего стремления к добропорядочности, честности, почтительности и личной независимости. Не нужно скрывать от себя, что причины современной и чрезмерной роскоши большей частью следует искать в отсутствии таких независимых средних слоев во всех сословиях. Силы и средства, необходимые для восстановления этих слоев, чрезвычайно ослаблены в нас самих и в семейной жизни во всех сословиях. Они почти исчезли в нашей среде вследствие тех изменений, которые произошли в нас по причине современной распущенности и современных извращений.
Для восстановления средних слоев требуются, очевидно, различные меры в разных сословиях. Рассматривая этот вопрос в отношении бюргерского сословия, я нахожу, что оно безусловно нуждается не в более солидном развитии и обосновании своих способностей к наблюдению, речи и мышлению, чем крестьянское сословие, а в особой форме и особом виде средств, развивающих эти способности и формирующих умение их применять. Крестьянин, достаточно образованный для своего сословия, должен быть так подготовлен, чтобы ему не приходилось звать столяра всякий раз, когда понадобится обстругать доску, и приглашать кузнеца и слесаря с молотком и клещами всякий раз, когда понадобится вбить в стенку гвоздь. Он должен уметь обстругать доску собственным рубанком; он должен уметь, раскалив кривой гвоздь на собственном горне, сам выпрямить его на небольшой домашней наковальне. А горожанина, достаточно подготовленного для занятия какой-либо бюргерской профессией, надо так воспитать, чтобы он с математической точностью и с эстетическим чутьем умел разобраться в предметах мастерства, с которыми связаны разные бюргерские профессии. Он должен уметь с развитой изобретательностью математически правильно обращаться с объектами числа при алгебраических решениях и с объектами формы при их сопоставлении, различении и сравнении. Точно так же городского жителя в процессе воспитания следует тщательно и в достаточной степени подготовить к солидному знакомству и умелому обращению со всеми разнообразными материалами, которые для бюргерского сословия являются средствами заработка. Притом сделать это надо не в одной только связи с умственными средствами формирования его мастерства, но и в связи с основательным и энергичным практическим применением важнейших средств создания произведений своего мастерства. Глубочайшая сила элементарного образования на самом деле не подлежит никакому сомнению. Его основательность в силу своей природосообразности настолько оживляет стремление к развитию, лежащее в основе сущности всех сил мастерства, что правильно воспитанные в этом отношении дети не удовлетворяются одним только умозрительным пониманием сущности мастерской обработки предметов. Их способность к мастерству, глубоко и во всем объеме оживления в них элементарно-образовательными средствами, с непреодолимой силой влечет их, где только представится случай, самим приложить руку к работе в области своего мастерства, сущность которого они умом уже постигли. Им доставляет истинное наслаждение самим взять в руки инструменты искусного токаря, мастера, изготовляющего точные инструменты, часовщика, краснодеревщика и вообще всякого мастера, изучить, как их употребляют, и самим усвоить как мастерство, с помощью которого эти инструменты были созданы, так и те умения, которые можно приобрести, применяя их для солидной подготовки к бюргерской профессии или одному из бюргерских занятий.
Это обстоятельство нужно с величайшей тщательностью использовать, поняв, какое это превосходное и отлично действующее вспомогательное средство образования для данного сословия.
Приворот является магическим воздействием на человека помимо его воли. Принято различать два вида приворота – любовный и сексуальный. Чем же они отличаются между собой?
По данным статистики, наши соотечественницы ежегодно тратят баснословные суммы денег на экстрасенсов, гадалок. Воистину, вера в силу слова огромна. Но оправдана ли она?
Порча насылается на человека намеренно, при этом считается, что она действует на биоэнергетику жертвы. Наиболее уязвимыми являются дети, беременные и кормящие женщины.
Испокон веков люди пытались приворожить любимого человека и делали это с помощью магии. Существуют готовые рецепты приворотов, но надежнее обратиться к магу.
Достаточно ясные образы из сна производят неизгладимое впечатление на проснувшегося человека. Если через какое-то время события во сне воплощаются наяву, то люди убеждаются в том, что данный сон был вещим. Вещие сны отличаются от обычных тем, что они, за редким исключением, имеют прямое значение. Вещий сон всегда яркий, запоминающийся...
Существует стойкое убеждение, что сны про умерших людей не относятся к жанру ужасов, а, напротив, часто являются вещими снами. Так, например, стоит прислушиваться к словам покойников, потому что все они как правило являются прямыми и правдивыми, в отличие от иносказаний, которые произносят другие персонажи наших сновидений...
Если приснился какой-то плохой сон, то он запоминается почти всем и не выходит из головы длительное время. Часто человека пугает даже не столько само содержимое сновидения, а его последствия, ведь большинство из нас верит, что сны мы видим совсем не напрасно. Как выяснили ученые, плохой сон чаще всего снится человеку уже под самое утро...
Согласно Миллеру, сны, в которых снятся кошки – знак, предвещающий неудачу. Кроме случаев, когда кошку удается убить или прогнать. Если кошка нападает на сновидца, то это означает...
Как правило, змеи – это всегда что-то нехорошее, это предвестники будущих неприятностей. Если снятся змеи, которые активно шевелятся и извиваются, то говорят о том, что ...
Снятся деньги обычно к хлопотам, связанным с самыми разными сферами жизни людей. При этом надо обращать внимание, что за деньги снятся – медные, золотые или бумажные...
Сонник Миллера обещает, что если во сне паук плетет паутину, то в доме все будет спокойно и мирно, а если просто снятся пауки, то надо более внимательно отнестись к своей работе, и тогда...
При выборе имени для ребенка необходимо обращать внимание на сочетание выбранного имени и отчества. Предлагаем вам несколько практических советов и рекомендаций.
Хорошее сочетание имени и фамилии играет заметную роль для формирования комфортного существования и счастливой судьбы каждого из нас. Как же его добиться?
Еще недавно многие полагали, что брак по расчету - это архаический пережиток прошлого. Тем не менее, этот вид брака благополучно существует и в наши дни.
Очевидно, что уход за собой необходим любой девушке и женщине в любом возрасте. Но в чем он должен заключаться? С чего начать?
Представляем вам примерный список процедур по уходу за собой в домашних условиях, который вы можете взять за основу и переделать непосредственно под себя.
Та-а-а-к… Повеселилась вчера на дружеской вечеринке… а сегодня из зеркала смотрит на меня незнакомая тётя: убедительные круги под глазами, синева, а первые морщинки
просто кричат о моём биологическом возрасте всем окружающим. Выход один – маскироваться!
Нанесение косметических масок для кожи - одна из самых популярных и эффективных процедур, заметно улучшающая состояние кожных покровов и позволяющая насытить кожу лица необходимыми витаминами. Приготовление масок занимает буквально несколько минут!
Каждая женщина в состоянии выглядеть исключительно стильно, тратя на обновление своего гардероба вполне посильные суммы. И добиться этого совсем несложно – достаточно следовать нескольким простым правилам.
С давних времен и до наших дней люди верят в магическую силу камней, в то, что энергия камня сможет защитить от опасности, поможет человеку быть здоровым и счастливым.
Для выбора амулета не очень важно, соответствует ли минерал нужному знаку Зодиака его владельца. Тут дело совершенно в другом.
© Все права на статьи принадлежат авторам сайта, если не указано иное.
16 +